— Всё ведёт к тому, что Сайнистерский Орден в Арифании. Затаившись, только и ждёт, чтобы напасть!
Альтен нахмурился:
— Я согласен с вами, Кэр. Чутьё подсказывает, что нам, драконам, грозит опасность, а Ваэльс-Имрала, главы факультетов и феи наперебой твердят, что всё в порядке. Ну ещё бы! Если в их понимании враг только один, и тот скрывается.
— Альтен, — тихо проговорила я, — мне страшно… не совершила ли я предательство… Ведь может статься, что дядя невиновен? Может? А я поддалась на влияние Имралы, рассказала о его формулах. Раскрыла тайну. И вы бы видели, с каким жадным вниманием слушал Каль-Аэрд!
Мы остановились почти одновременно, и Альтен ласково провёл ладонью по моей щеке, склоняясь ближе.
— Сколько же в вас любви и надежды, Кэрхильд. Вы просто чудо. Но как же видение, где ваш дядя вызывает демонов? Что делать с этим?
Я судорожно вздохнула. Видение, конечно, не обманет, а Каль-Хаарвен действительно мог найти неопровержимые улики. Но… В памяти воскресли слова, некогда сказанные Ирр-Анией. Когда мне было лет пятнадцать, я спросила, почему она заступилась за дядю в то время, как никто из рода Хэг и пальцем не шевельнул, чтобы спасти ему жизнь. Ания помедлила и ответила: «Я чувствовала, что должна так поступить. Боялась, что пожалею о своём решении, но сердце — оно ведь не лжёт…»
И, вспомнив об этом, я проговорила вслух:
— Мы же не знаем, по какой причине дядя вызовет демонов! Пророчество благородного Тилена из рода Дейр ничего об этом не говорит!
Альтен выглядел озадаченным и хотел что-то сказать, но тут разговор прервало появление… Эйнеке. Как ни в чём не бывало серая драконесса, одетая в дорожный плащ, в сопровождении малорослого слуги, направлялась в академию. Я заметила, что Эйнеке вышла из того леса, который я чуть было не сожгла, казалось, вечность тому назад.
— Вы что здесь делаете? — резко спросила я, шагнув в её сторону. — Если я не ошибаюсь, недостойная Ари-Эйнеке, вас исключили из академии на прошлой неделе!
— Я забыла в своей комнате ценный артефакт, — холодно отозвалась Эйнеке. — Иду забирать, как и договаривалась письмом с благородной Ваэльс-Имралой. И кому вы говорите о достоинстве, тёмная? Вашего преступного дядю ищут по всем драконьим владениям! Удивляюсь, как вы сами, с такой-то роднёй, ещё не вылетели из Эльдрейни!
Отвечать ей было нечего. Я молча провожала взглядом Эйнеке и её прихрамывающего слугу, с ног до головы закутанного в чёрное, хотя на дворе стояла жара.
— Не нравится мне это, — Альтен подошёл к одной из фей, поливавших розы, и о чём-то попросил её. Фея встрепенулась, передала крохотную золотую лейку своей подруге и полетела за Эйнеке и её слугой, держась, впрочем, на некотором расстоянии от них.
— Да, лучше проследить, — согласилась я. — С этой гадюки станется напоследок устроить пакость… Странно, что она только сейчас вспомнила о своём артефакте!
Альтен обнял меня за плечи, поправил цветок хвиллены в моей косе.
— Какие у вас сейчас занятия? — Я закрыла глаза, наслаждаясь близостью любимого дракона, которого чуть было не потеряла.
— Факультет Вайридерис всем небольшим составом полетит на море. Но потом мы с вами, Кэр, встретимся на уроке огненной магии, — улыбнулся он мне. — Как там ваш жужжащий фамильяр? Есть от него польза?
Вчера вечером, прихватив с собой Сигвару, мы с Бейхе долго и упорно работали над тем, чтобы отражать чужие атаки. В конце концов, я добилась того, что огненные шары подруги гасли, едва успев появиться у неё на ладони.
— Всё отлично, — вспомнив свои успехи, я тоже улыбнулась Альтену, потянулась к нему, и мы разошлись по своим делам лишь после долгого, сладкого поцелуя.
Альтен не говорил мне, но я знала из обрывков студенческих сплетен, что его отцу уже известно про «интрижку с тёмной ведьмой». Попытается ли он разлучить нас? Или всё же поступит по совести? Я вздохнула и пошла в академию, чтобы немного посидеть в комнате, поразмыслить. До следующего занятия оставалось не так много времени.
Меня не оставляла в покое мысль о хромоте слуги. И о том, что его лицо было почти полностью закрыто, как и всё тело. Что здесь не так? Альтен аж фею за ними послал, значит, и его чутьё говорило… о какой-то неясной беде, которая может случиться.
Поглощенная этими мыслями, я вошла в спальню и обнаружила, что Сигвара взялась за вышиванье. Красочное полотно, похоже, будет изображать победу серого дракона над какими-то чудовищами. Я уселась на свою кровать и рассказала про Эйнеке.
— А, она больше не появится, — Сигвара небрежно махнула рукой, в которой была зажата сверкающая игла. — Ей запретят появляться в академии, как и всем, кого исключили. Вот она и пользуется временным разрешением…
— Странно, что Эйнеке не спустилась с неба, а вышла из леса, — задумчиво проговорила я.
— Из леса? — Сигвара поморщилась, дошивая голову дракона. — Когда я сайлезию сажала, видела там знаешь кого? Вильгра! Надо было его позвать — он бы мне яму мигом выкопал, — хмыкнула серая. — У него же лапы как лопаты, но с когтями, такими только подземные ходы и рыть!
Я вдруг замерла. Нелепая, совершенно невероятная мысль пришла мне в голову, но если это правда…
— Кэрхильд, ты чего? — насторожилась Сигвара, но я как будто не слышала её. В памяти воскресли слова дяди: «Что касается академии, то она защищена особым волшебством. Туда можно войти лишь с разрешения благородной Ваэльс-Имралы…»
И она разрешила! Эйнеке и её слуге, который мог оказаться вовсе не слугой! Проверяющие летали над Арифанией и сторожили с воздуха и на земле, чтобы не пропустить ничего подозрительного… Но никто не забирался под землю! И хромой колдун с чёрной бородищей вполне мог превратиться в вильгра и проделать свой путь чуть ли не до самой Долины. Мой пожар побудил его вылезти наружу, заговорить с Эйнеке, сидевшей под куполом антимагии, сказать, что поможет ей отомстить мне и заодно академии Эльдрейни… Вот и всё! Мозаика сложилась.
— Кэрхильд! — Сигвара отложила своё вышиванье, хотела встать, подойти ко мне и потребовать объяснений. Хорошо же я сейчас выглядела! Но серая ничего не успела сделать, потому что зазвучала песня.
Она постепенно набирала силу, волной катясь по коридорам академии, рекой разливаясь, вероятно, по всей Долине фей. Я почувствовала, как веки закрываются сами собой, как отчаянно хочется спать… Нет! Никогда! Собравшись с силами, я мысленно ударила антимагией по душным, обволакивающим объятиям сна, которые грозили сомкнуться вокруг меня. В моём воображении щупальца давно умерших сирен тянулись, чтобы схватить меня, но я резала их невидимым ножом. Я сражалась с чужим волшебством, изнемогая от страха и отчаянного желания спастись и выручить всех остальных. Это было безумие, кошмар наяву!
А когда проклятая мелодия, наконец, смолкла, я обнаружила, что лежу на ковре, и сжалась в комок, тяжело дыша. Я полностью обессилела. И похоже, что моя антимагия иссякла надолго. Слишком много усилий пошло на борьбу с Песнью Сирены.
— Сигвара, — отдышавшись, я медленно поднялась на ноги и обвела глазами комнату. Подруга лежала на кровати, а рядом — незаконченное вышиванье. — Сигвара!
Она спала. Мирным, глубоким сном. Её грудь вздымалась от равномерного дыхания, волосы разметались вокруг головы. Песнь Сирены сделала своё чёрное дело, и теперь, должно быть, вся академия крепко заснула. Драконы и феи оказались бессильны перед лицом врага.
Оцепенев, я стояла и смотрела на спящую Сигвару, пока до меня не донесся крик Альтена:
— Кэрхильд! Кэр!
Глава 17
Я бросилась навстречу распахнувшейся двери и буквально упала в объятия Альтена. Меня трясло, я не могла вымолвить ни слова, а между тем, надо было всё поскорее объяснить и вызывать подмогу!