И вот, в один прекрасный день, Гарри вышел из Большого зала в сопровождении профессора Тофти, а потом, только придя в себя и растолкав собравшуюся вокруг толпу, понёсся куда-то наверх. Я проводила его задумчивым взглядом и хрустнула костяшками пальцев. Чарли рядом со мной обеспокоенно нахмурился; кажется, ему совершенно не нравилась такая активность Поттера.
Бежать за Гарри я желания не испытывала, а вот напроситься к его друзьям в компанию — легко. Я просто обеспокоена тем, что же случилось… И всё. Так что когда из Большого зала вышли Гермиона с Роном, я направилась к ним. Оба выглядели обеспокоенными, а на мой вопрос лишь пожали плечами. Тем временем Гарри сам к нам вернулся.
— Гарри! — воскликнула Гермиона, и я дёрнула её за руку. Она кинула на меня мимолётный взгляд, но сбавила тон, заговорив существенно тише. Верно. Нам, вроде как, не нужны свидетели. — Что случилось? С тобой все в порядке? Ты не заболел?
— Где ты был? — а это уже Рон.
Я промолчала, так как Грейнджер с Уизли уже забросали Избранного вопросами. Ничего нового придумать не получилось, а что-нибудь в такой ситуации классическое уже использовали. Повторяться же было бы глупым. Стоять, изображая заинтересованность и беспокойство, я умела, так что применила сей навык на практике. Самым удивительным было то, что Чарли тоже ничего не спросил, промолчал.
Поттер отвёл нас в супер-секретное место — пустой класс — и я без энтузиазма прислонилась к одной из парт и скрестила руки на груди. Прикрыла глаза. Сейчас Гарри начнёт. Честно говоря, я была согласна с Гермионой — у него действительно «синдром героя». И выражается он не в том, что Поттер хочет всех спасти, а в том, что он хочет это сделать сам. Две большие разницы, между прочим.
А Гермиона, как всегда, была гласом разума. Только вот идеи предлагала странные. Я переглянулась с Чарли, он покачал головой. В его лице видно было какое-то недовольство; кажется, он был разочарован всей Золотой троицей.
Я кивнула зашедшим новым лицам, — Джинни и Полумне, которая лично мне нравилась, — а Чарли тем временем вставил своё слово:
— Ну, знаете, перед вами стоит член Ордена Феникса. А ещё один сейчас сидит в подземельях.
— Я не хочу обращаться к Снейпу! — тут же вспылил Гарри.
— Мало ли, чего ты хочешь, — резко сказала я, не сдержавшись, и Гарри неожиданно замолчал. Или, скорее, замолчал от неожиданности. Привык, что я или молчу, или говорю совсем не таким тоном? — Если тебе так дорог твой крёстный, то ты доверишь его спасение не себе и своим друзьям-недоучкам, а взрослым волшебникам. Выглядишь, как ребёнок. Тут человек, судя по твоим словам, в опасности, а ты думаешь, как бы самому его спасти. А если не получится? А если получится, но сам умрёшь? Классно будет?
Гарри сжимал зубы так, что, казалось, ещё немного — и они сломаются. Никто из его друзей не возражал мне, пока я его отчитывала, а Чарли даже растерянно кивнул, взмахнул палочкой и дверь открылась. Джинни неожиданно покраснела и пробурчала что-то о том, что она боялась, что нас заметят.
— Правильная предосторожность. Вместо вас зайти мог любой, — сказал Чарли, ласково потрепав её по голове. Обернулся к Золотой троице. — Вы остаётесь здесь. У Снейпа есть камин, и я продам собственную палочку, если он не отгородил его от Амбридж. Если Сириуса действительно нет, то Дамблдор пошлёт отряд…
— Его там нет! — крикнул Поттер.
— …Если же он есть, то тебе стоит лучше изучать окклюменцию. Я пошлю вам патронуса, чтобы вы не волновались, — невозмутимо закончил Чарли и вышел.
Что сразу же началось! Джинни опять заперла заклинанием дверь, а Гарри бросился уговаривать всех, что надо идти спасать Сириуса собственноручно. Потому что Снейп наверняка не поможет, а будет тянуть время до последнего, потому что теряется время, потому что сны его никогда не подводили, потому что Сириус наверняка там — ему просто надоело сидеть на одном месте…
Когда пришел патронус Чарли (определённо кто-то из семейства кошачьих) о том, что Сириуса нет, но всем стоит сохранять спокойствие, я хлопнула ладонью по лицу. Уизли меня немного разочаровал. Ну кто же так делает? Теперь они точно бросятся на поиски дражайшего крестного Избранного. Это ведь не взрослые люди, которые догадаются сначала хотя бы забежать на площадь Гриммо — ну хоть в поисках записки или чего-то навроде этого.
К моему удивлению, Гарри обернулся на звук и лицо его чуть просветлело.
— Ты можешь пойти с нами.
— У меня руки связаны, Гарри, — вместе тысячи слов и причин, которые вертелись на языке, ответила я. Ну да, скажи я что-то про то, что лучше дело доверить взрослым, это никак не поможет. Да, может, чуть потянет время на спор, но вряд ли надолго. Я в любом случае не смогу их остановить. А так…
Свежа ещё была память о том, как Гермиона сказала мне, что, чисто теоретически, мои браслеты открыть очень легко. Пара заклинаний — «уровня ЖАБА, конечно, но всё же!» — и оковы будут разбиты. Тогда я подумала, что это удивительная халатность со стороны разработчиков, а позже додумала, что на таких вещах застёжки сложными и не делают.
А зачем ящичек, в котором спрятано оружие, закрывать излишне плотно? Можно ведь и не успеть воспользоваться… Что мной когда-нибудь захотят воспользоваться — это предсказуемо. Тот же Фадж мог бы грезить о том, чтобы сжечь или хотя бы припугнуть Дамблдора. Ну а мне, в таком случае, можно было бы пообещать какие-нибудь льготы. Чуть более лояльное отношение. Мало ли, на что я могла бы согласиться, верно?
— Я… я могу открыть их, но, Гарри… — залепетала Гермиона. Она, видимо, до сих пор не пришла в себя, хотя слёзы у неё в глазах, как тогда, когда она говорила о «синдроме героя», уже не стояли. Голос всё ещё дрожал.
— Тогда открой, Гермиона! — настойчиво давил Поттер. — Сириуса уже пытают!
Я молчала, Рон сливался со стеной, Полумна задумчиво улыбалась, Джинни перекидывала палочку из руки в руку. Защитить её было некому, а потому Гермиона достала свою палочку и всё ещё дрожащим голосом произнесла пару заклинаний. Руки, что интересно, ничуть не дрожали.
Через десяток секунд браслеты звенели на полу, а я растирала запястья. Ничего мне, конечно же, не жало, браслеты были довольно свободными, разве что через руку не снимались. Подозреваю, что не снялись бы они, и сломай я себе большой палец, чтобы сделать это. Но всё равно ощущение свободы было… Странным. Очень приятным. Я хрустнула пальцами и смутно ощутила, как внутри, у сердца, бьётся магия.
— Нам надо как-то оказаться в Лондоне… — пробормотал Поттер. — Полумна! Помнишь, фестралы!..
— Гарри! — предупреждающе окликнула его Джинни.
Но я уже сосредоточилась, и предупреждение порядком опоздало. Магический выброс, который я всё боялась не вызвать, появился с шестого раза и отключил всех подростков. Я быстрым шагом направилась к двери, толкнула её и выругалась. Обернулась на рухнувших на пол — наверняка синяки где-нибудь будут, но зато не умрут в Министерстве — подростков и тут же покачала головой. Нет. Пытаться привести их в сознание — не вариант. Не факт, что получится, не факт, что помогут. И выброс магический может получиться не таким, каким я хотела бы. То, что все они просто отключились — удача из удач.
Вообще, сбежать отсюда — это страшно. Меня ведь могут поймать, и меры наверняка будут куда более жесткие, чем раньше. Я ведь «напала на учеников». Конечно, можно было бы и не нападать, но где гарантия, что они мне помогут, а если и помогут — то не сдадут потом? Ни помешанной на правилах и каждый раз ломающей себя Гермионе, ни мающегося со своими проблемами Гарри я доверять на сто процентов не могла. А ведь стоило бы начать их уговаривать, как затянулось бы это надолго, потом бы и Чарли пришел и пересёк это всё.
Он, конечно, безумно хороший человек — лучше, чем я думала. И хуже, что не удивительно, чем принц на белом коне… Работа есть работа. Я бы в такой ситуации не согласилась помочь. Если я сбегу, то проблемы будут, в первую очередь, у него.