Я задумчиво хрустнула костяшками пальцев. Изменения в мышлении? Может, из-за того, что мозг маленький, раз использовались только мелкие животные? А превратиться маги обратно не могли, скорее всего, из-за немагической природы зверей. Драконы же — существа магические… Интересно, каких размеров у них мозг? Навряд ли очень большой. Да и, если вспомнить, когда я ещё не превратилась в человека, меня доставали инстинкты. Значит, какие-то изменения всё же были, они просто не затронули эту мою форму.
А если ещё начать размышлять по поводу ритуала… Его явно переделали. Хотя бы под магическое существо. Интересно, какого волшебника планировали использовать в качестве подселенца? И планировали ли вообще? Может, для неведомых недоброжелателей всё прошло именно так, как нужно? Исключая тот факт, что я вроде как заимела собственные интересы и смылась. Сначала — в больницу святого Мунго, потом в Хогвартс, а потом и в Румынию. Или меня именно тут и ждут? Ведь осознала себя я именно в этой стране?
Хотелось бы сказать, что ото всех этих размышлений начинает болеть голова, так ведь нет. Я просто не понимаю. Слишком мало данных, чтобы выстроить хоть сколько-нибудь правдоподобную теорию, а если выдумывать недостающие, то эдак можно очень далеко от реальности уйти.
— Найти бы того, кто это сделал, и сжечь в Адском пламени, — наконец, в сердцах выдохнула я, вспоминая сцену из книг, где это пламя бушевало в Выручай-комнате.
Психолог приподнял брови; он выглядел позабавленным моими словами, так что я утихомирила поднявшееся было волнение из-за неосторожно сказанных слов. А то вдруг скажет, что я потенциально социально опасна, раз разбрасываюсь такими словами?
— Вы не владеете магией.
— Зато я владею превращением в дракона, — кисло ответила я, не желая продолжать тему. Драконье пламя примерно настолько же опасно, насколько опасно Адское, так что я несла не полную нелепицу, но всё равно выглядела как минимум смешно.
Стоит сказать, что пыль в глаза бросали качественно. Относились ко мне многим лучше, чем в Англии, не было никаких экспериментальных процедур, всё по канону: кровь, магический аналог рентгена… И ясно ведь, что относились ко мне лучше, потому что не всем была известна моя настоящая личность, а анализы такие, потому что, раз в Англии уже всё проверили, то некоторые вещи можно просто спросить у меня или попросить пояснить иностранных коллег-врачей.
Но всё равно было ощущение, что тут лучше. Магия, я усмехалась, не иначе. А ещё — самая элементарная психология и желание собственной выгоды.
Спустя выше озвученное количество дней меня ласково выпустили из больнички и передали из рук в руки в небольшую квартиру. Где меня уже, конечно же, ждали.
Так и так, о деньгах можете не беспокоиться, мисс Эванс, вам будут выдавать пособие (которого едва-едва будет хватать на всё, тут же продолжила я; даже легче как-то стало от такого предсказуемого шага), но вот квартиру потом придётся отработать, некоторый процент будет вычитаться из вашей будущей зарплаты, а если вы не устроитесь на работу в течении пяти лет, то мы сами вас устроим, а пока вы на домашнем обучении, необходимые книги вам будут предоставлены, когда подготовитесь достаточно, то экзаменаторы — тоже…
Я кивала и прикидывала, сколько стоит квартира, какая у меня будет максимально возможная зарплата, какой из неё будет вычитаться процент, как жить… И не сбежать бы опять куда-нибудь подальше. Если в Англии у меня не было бы никаких прав, то тут их, похоже, было излишне много — как и обязанностей. Ничего не бывает бесплатно.
— И в заключение хотела бы сказать, — тонким голосом продолжила свою речь женщина, навевая мне неприятные воспоминания об Амбридж, — что Английское Министерство Магии требует вернуть вас на основании того, что вы не доучились, — она позволила себе холодную улыбочку, как бы говоря, что думает по поводу этой причины, — и того, что вы нарушили Статут о секретности.
— Как я понимаю, не вернёте, — резюмировала я.
Она рассмеялась. Смех у неё был куда красивее голоса, и лицо сразу стало приятным, весёлым.
— О, конечно, нет. Доучиться вы можете и у нас, а вопли о нарушении Статута — пустой звук. Ни один маггл не обратился в какие-либо службы. По большей части, конечно, благодаря волшебному заклятию Обливейт… но вы летели высоко и ночью, так что работы было немного. Все эти требования Британии — пустой звук.
Распрощались мы с ней на этой позитивной ноте, хотя я — и, конечно же, она — понимала, что англичане просто так не отстанут. И они не отстали — не успела я обжиться на новом месте, как оказалось, что мне стоит готовить костюм и идти судиться за собственное место жительства.
Беспокоиться по поводу итога я считала излишним: в магическом мире судья давал клятву, а значит, был действительно неподкупным. Непонятно только, на что надеялись британцы. На удачу? Случай? Мне было неясно. Правда, в зале суда к обвинениям прибавилось ещё и нападение на несовершеннолетних учеников, но про это моему адвокату было известно.
— Мне кажется, вы смотрите на ситуацию не с той стороны, — вдохновенно вещала та самая женщина, что встретила меня в моём доме, с забавной фамилией Янку. — Эти так называемые дети намеривались проникнуть в Министерство Магии, в отдел Тайн, а мисс Эванс предотвратила это. Если я не ошибаюсь, то в ту ночь охранники почему-то отсутствовали на своих постах, а значит, задуманное вполне могло свершиться.
— Протестую! Мы обсуждаем не то, что могло случиться, а то, что случилось. Нападение на учеников имело место быть.
Судья кивнул. Миссис Янку не переставала улыбаться.
— Нападение? Все травмы, которые были обнаружены у «жертв» — пара синяков…
Всё, что требовалось от меня на процессе — ответить на несколько вопросов и не уснуть всё остальное время. Заученную историю с правильно расставленными акцентами я помнила наизусть и, когда меня просили, просто цитировала — достаточно натурально, как мне казалось; на вопросы — ответы на которые уже давно были также выучены — ответила легко. И, конечно же, выиграла. На самом деле, этот суд показался мне каким-то… вообще не волнительным. То ли в чае, который мне с утра предложила миссис Янку, была валерьянка, то ли действительно не было страшно.
Теперь с предметами я могла не торопиться так, как в Хогвартсе — потому что у меня не было мотивации закончить всё до седьмого года обучения Золотой троицы. Но одновременно я всё равно стала успевать больше. Возможно, потому что не было уроков, на которые я теряла бы время, или потому что теперь я постоянно была в одиночестве, а когда не была, могла мило поболтать с соседями. Друзей пока не заводила — не хотелось. Те же Гарри, Гермиона, Драко и куда как больше тёплые, чем планировалось, отношения с Чарли, Лорой и Снейпом завелись сами.
Будет ложью сказать, что я жалела о своём поступке, но какую-то смутную вину перед этими людьми чувствовала. С одной стороны, останься я в Англии, я бы могла как-нибудь помочь; Снейп в канонном развитии событий вообще может умереть, а что станет с Лорой, мне неизвестно. С другой же стороны, останься я в Англии… я бы осталась в Англии. Со всем этим её презрением к магическим существам и разгорающимся конфликтом с Пожирателями. К началу седьмой книги Волдеморт уже почти захватил Министерство, а значит, и больница была бы не за горами. Какой вывод? Меня всё равно бы использовали, как ингредиенты, а ко времени битвы за Хогвартс — ещё и как оружие.
Но всё-таки было… неловко. Наверное, лучшее слово. Наверное, из-за таких вот неловкостей, которые нельзя было не предчувствовать, я и держалась отстранённо. Не помогло, к сожалению.
Летом девяносто седьмого года я уже присмотрела себе будущее место работы и сдала местный аналог ЖАБА по зельеварению, нумерологии и — всё-таки пришлось, хотя не хотелось, глупый какой-то предмет — маггловедению. Оставалось только досдать историю магии, дождаться результатов, поступить или не поступить на работу и начать нормально жить, а не рыться весь день в книгах. Я постучала ручкой по столу, разглядывая газету, в которой трубили о смерти великого волшебника Альбуса Дамблдора.