— Ромашковый чай, — прошептала, полностью теряя связь с реальностью.
Да, стоило послушать брата и принять его помощь. Но нет. Мы же гордые, независимые. Мы же так в себе уверены, что спокойно можем наплевать на собственное здоровье. Тьфу!
— Офицер Найр, почему вы с пустыми руками?!
— Чая нет, — прозвучало неуверпено.
Вот и все. Теперь точно своими силами.
Постояв немного с закрытыми глазами, отошла от лорда де Горна.
— Несса? — поймала обеспокоенный взгляд вампирши.
— Все хорошо, правда, — выдавила довольную улыбку в надежде, что поверят.
Поверили.
— Офицеры, — выпрямив спину, но все еще прижимая платок к носу, обратилась к лордам, — леди Найр нужен отдых, не могли бы, — чуть запинаясь — я же робкая северянка— продолжила, — не могли бы вы прийти к ней завтра, — и смутившись под гневным взглядом одного тёмного, которому явно следовало бы укоротить язык, стала рассматривать свои черные ботинки с чуть сплюснутыми носками, — или, в крайнем случае, через пару часиков, — наконец закончила крайне унизительный монолог.
Эх, кто ж дергал меня тогда за язык, а? Кто вбил мне в голову играть роль забитой, запуганной девочки с Севера?
Б-р-р. Нет, все же нужен отпуск. Вот сейчас, немного приду в себя, схожу в «Кровавый ноготь» и поговорю с хозяином об увольнительной. Может, Разлом поможет, и у меня действительно получится отправится в путешествие.
С этими мыслями я первая, стараясь не шататься или хотя бы не показать виду, что мне всё ещё плохо, покинула палату подруги, сказав ей на прощание «Кошмарных» и пожелав скорого выздоровления.
С каждым шагом сохранять прямое положение тела становилось все труднее и труднее. Голова раскалывалась. Нос не прекращал течь — на регенерацию сил не осталось. Тело обдало холодом, и драконья кровь, которой присущ древний огонь, не согревала.
Супер! Не хватало еще и заболеть посреди лета! Тогда точно мое путешествие накроется троллей зад…
Леди не выражаются.
Усмехнулась.
Какая из меня леди? Да я и близко не стояла с этими аристократами и их светскими манерами как в общении, так и в представлении себя окружающим. Мне было далеко до них, как им было далеко до меня.
То, что пережил мой народ, тёмные не пережили бы — месть заложена у них в крови, а потому они не были способны на прощение или сострадание. Эти выходцы из Разлома знали только жестокость и грубость. Им никогда не понять, что значит иметь большое, сильное сердце. Ведь вся сила испокон веков была заключена в прощении и сострадании. А месть, ведущая к рекам крови невинных, всегда была, есть и будет удел слабого и черствого органа.
Выйдя на улицу, попыталась вдохнуть свежий воздух, но вместо этого поперхнулась собственной кровью.
Самая глупая смерть — задохнуться своей же кровью, что, не останавливаясь, текла из носа. И мне она сейчас грозила.
Оперевшись спиной о каменную стену лечебницы, немного постояла, набираясь сил. А когда собралась идти дальше, услышала веселое:
— Несса, рад тебя видеть! — офицер стражи света еще за пять метров помахал мне букетом из красных васильков — любимых цветов Зелены.
— Тёмных, — ответила ему, отрываясь от стенки. И зря я это сделала, так как в следующий момент мое мягкое место решило выполнить прямую свою обязанность — посидеть.
— Несса! — обеспокоенный друг подбежал, помог встать и только после этого спросил: — Ты чего такая бледная?
— Перенапряглась, — не стала скрывать. — Вчера забрала Зелену из лап Разлома, А сегодня подпитала ее двухнедельное дитя.
— Ты с ума сошла?!
— Брат, тоже самое утром сказал, — слабо улыбнулась.
— Я одного понять не могу, почему он не пошел с тобой?! — все не переставал возмущаться Ланс.
— Я запретила.
— А в таком состоянии тебя слушать категорически нельзя! Ты же никогда не признаешь, что слаба, и будешь действовать во всем сама, пока разок не прогуляешься в Разлом! — усмехнулась. — На, возьми, — покачала головой.
— Даже если бы и хотела, не смогла бы — сил не осталось.
— Таверна? — сразу понял маг.
Я лишь кивнула. И когда нас объяло серебристое пламя, услышала громкое:
— Госпожа Дарг, я нашел чай, — голос принадлежал кровному брату Зелены, благодаря которому мне удалось спасти жизнь не только подруге, но и ее сыну.
Вот только ответить вампиру я не успела, пламя зашипело, а через мгновенье мы оказались стоящими посреди таверны, в окружении мертвой тишины.