– Спасибо, – говорит Хлоя, и в ее голосе звучит нотка сарказма. Она не стесняясь разглядывает Клаудию. – Вы тоже… прелестны.
Клаудиа не замечает или не хочет замечать тона Хлои. Она берет наши пакеты.
– Я как раз прибиралась в кабине и переносила свои вещи на нос. Вы, ребята, – молодожены, так что вам достается каюта в центре катера. Ваши вещи я отнесу туда. Но… – Она смеется. – Корма будет общая.
– Когда мы сможем отплыть?
Клаудиа пожимает плечами:
– Через полчаса. Нам нужно только зарегистрироваться в порту, заправиться, и можем отправляться.
Я вывожу катер из гавани Западного рифа Хлоя стоит рядом со мной и смотрит на лодки. Когда мы проплываем вдоль борта нависающего над нами лайнера у пирса Мэллори, моя невеста на секунду прижимается ко мне и шепчет:
– Мне так понравилось на «Королеве Карибов»!
Я целую ее в щеку и шепчу в ответ:
– Мне тоже.
Миновав лайнер, я сразу же запускаю оба мотора «Меркури» на полную мощность, они яростно взревывают, за нами стелется хвост белой пены.
Вскоре к нам присоединяется улыбающаяся Клаудиа.
– Дорвались наконец до катера, а? Хорошо, что мы плывем сегодня. На завтрашний день обещают шторм. Но сегодня море еще спокойное. Можно идти на полной скорости до самого дома.
– Хорошо.
Я вывожу катер в канал и разворачиваю так, чтобы обойти риф со стороны океана.
– Что докладывают ваши люди?
– Подождите минутку. – Клаудиа спускается вниз и быстро возвращается с блокнотом. – Питер покинул остров вчера около одиннадцати. Он провел большую часть дня в офисе, вернулся домой еще до темноты» потом снова уехал около девяти вечера с каким-то большим свертком. Мой человек говорит, что он положил этот сверток в грузовик на стоянке. Потом грузовик уехал, а Питер пошел в отель «Гроув Хаус» и провел там всю ночь.
– Что было в свертке? – спрашиваю я.
Клаудиа пожимает плечами.
– Ваши люди не проследили за грузовиком?
– Нет. Несколько человек наблюдают за домом и несколько – за офисом, как вы и просили. Они выполняют то, что я им велела. Никому из них не пришло в голову проследить, куда поехал грузовик.
– Черт! – с досадой говорю я. – Что еще?
– Утром, после десяти, вскоре после того, как вы мне позвонили, Питер уехал из отеля в своем черном «мерседесе». – Она улыбается. – За рулем была рыжеволосая женщина, видимо Рита Сантьяго. И на этот раз, Питер, мои люди проследили за машиной. Они направлялись в аэропорт Майами.
– Кого они там встретили?
– Пока никого,- говорит Клаудиа.- Мои люди докладывают, что они ждут рейса с Ямайки. Мне позвонят, когда выяснится, кого Питер встречает. Если, конечно, мы будем в пределах досягаемости сотового телефона.
– Я думаю пройти со стороны Атлантики. Быстрее всего мы доплывем через залив Цезаря, чуть
подальше Хоумстеда. Вы можете включить навигационную систему?
– Конечно, – отвечает Клаудиа.
– Знаешь, в этом свертке мог быть Генри, – говорит Хлоя.
Я слишком хорошо это знаю!
– Он ведь не стал бы убивать его, правда? – с надеждой спрашиваю я.
– Ему это невыгодно,- успокаивает меня Хлоя.- Пока.
Все это камнем лежит у меня на душе. Это и еще те таинственные путешественники, которых Дерек встречает в аэропорту. Мне не до чудесного дня и красоты океана вокруг нас. Несмотря на то что мы уже и так идем на полной скорости, я проверяю, нельзя ли еще быстрее. Единственное мое желание – чтобы день поскорее прошел и я оказался достаточно близко, чтобы поговорить с Генри.
– Твой отец уже мог оправиться? – спрашиваю я Хлою.
Она задумывается ненадолго, прежде чем ответить.
– Прошло уже более сорока восьми часов с тех пор, как ты сбросил его в пропасть. Думаешь, ты бы не сумел залечить раны за это время?
Приходится признать, что она права.
– Но что он может сделать без телефона и без машины?
– Это зависит от Вирджила Клейпула, – говорит Хлоя. – Возможно, нам действительно следовало убить их тогда.
26
Наконец Генри отвечает мне – через пять часов после того, как мы отплыли от Западного рифа.
Мы как раз проплываем Долгий риф.
– Папа? Ты где?
– Я еду домой, малыш! Где ты?
– Не знаю. Тут темно, папа. Мне здесь не нравится. Иногда Дерек просто запирает меня в комнате. Иногда он заворачивает меня в одеяло и куда-то несет. Я не вижу куда.
Меня переполняет гнев. Но сейчас сердиться бесполезно.
– Ты голоден?
– Нет. Они всегда оставляют мне мясо и воду.
– Они?
– Часто с Дереком бывает еще кто-то. Я не знаю кто. Мне не видно. И они никогда не разговаривают друг с другом при мне. Говорит только Дерек. Он мне не нравится.
– Мне тоже.
– Папа, он говорит, что вынужден был забрать меня у тебя, потому что я был плохим. Папа, я обещаю, что буду вести себя хорошо!
– Я не хотел, чтобы тебя от меня забирали! – мысленно кричу я. О, попадись мне сейчас Дерек! -Ты никогда не был плохим.
– Я иногда вел себя плохо.
– Ты вел себя как всякий ребенок. И я всегда любил тебя и хотел быть с тобой.
– Я хочу домой, папа.
Глубоко дышу, чтобы хоть как-нибудь успокоиться:
– Я заберу тебя, как только смогу, Генри. Как только найду тебя. А пока внимательно прислушивайся ко всему, что вокруг тебя происходит. Замечай, какие вокруг запахи. Сможешь?
– Думаю, да, – отвечает он.
Я так и вижу, как он кивает, широко раскрыв глаза.
– Я люблю тебя, сынок.
– И я тебя, папа.
Клаудиа по моей просьбе сменяет меня у руля. Отведя Хлою в сторону, я пересказываю ей свой разговор с Генри. Лицо ее вспыхивает от гнева, когда она узнает, что именно сказал моему сыну Дерек.
– Ну и задница! – не выдерживает она – Если я до сих пор и сомневалась, стоит ли причинять ему какой-нибудь вред, то теперь мои сомнения рассеялись.
Она обнимает меня:
– Мы найдем малыша, Питер. Не волнуйся. Дерек слишком глуп, чтобы хорошо его спрятать.
Если бы не навигационная система, я бы не сообразил, что мы уже рядом с заливом Цезаря. Перед нами длинная зеленая полоса земли, обнимающая океан. Разумеется, мне известно, что, когда мы подплывем поближе, покажется канал, сначала он мелькнет узкой лентой между деревьев, а потом будет расширяться и расширяться, пока мы не увидим зеленый водный простор – шириной в сотни ярдов, разделяющий два поросших деревьями острова.
Как только катер подплывает к первой метке канала, Клаудиа делает мне знак принять управление. Сама она бежит вниз, в каюту, возвращается с телефоном и быстро набирает какой-то номер. Слушает, нахмурившись, потом снова нажимает на кнопки. На сей раз она улыбается, поднимает вверх большой палец. Клаудиа делает пометки в своем блокноте, задает вопросы, выслушивает ответы.
Закончив, дочь Гомеса подходит к нам:
– Есть описание человека, которого они встретили в аэропорту.
– И? – спрашивает Хлоя.
– Это некий пожилой субъект. – Клаудиа заглядывает в блокнот. – Он прилетел рейсом № 763 в 11.45 из Кингстона, один, с небольшим саквояжем.
Мой человек описывает его так: высокий, шестьдесят с лишним, светлокожий, но, возможно, цветной, в дорогом черном шелковом костюме.
– Вирджил Клейпул,- говорит Хлоя.- Мы бы ли у него в офисе накануне. Не думаю, что с ним будут проблемы.
Я киваю и спрашиваю Клаудию:
– Что еще?
– Они вернулись в отель и сняли для него номер. Потом поехали в офис. Они уехали все вместе,
совсем недавно. Как раз сейчас они все – Питер, Рита, Йен и Клейпул – обедают у Детардо.
– Это один ресторанчик, – поясняю я Хлое. – Я там довольно часто бывал.
Щурясь от солнца, теперь уже стоящего так низко, что на запад больно смотреть, я прохожу последний поворот, проплывая мимо рифа Адама, маленького островка с полудюжиной деревянных домишек, и вхожу в Бискайский залив. Клаудию я прошу снова связаться со своим наблюдателем:
– Скажите, чтобы перезвонил вам, когда они выйдут из ресторана. Даже если Питер захочет сразу после обеда отправиться на Кайя де ла Сангре, мы все равно успеем побывать на острове до его появления.