Я останавливаюсь в дверях, разинув рот от удивления. Хотя день теплый и солнце еще не село, в камине разведен огонь, повсюду расставлены зажженные свечи: на столах, полках, даже на телевизоре и DVD-плеере.
Хлоя ждет меня посередине комнаты – босая, в простом белом хлопчатобумажном платье, под которым явно ничего нет.
– Что же ты стоишь? – спрашивает она- Я и так достаточно долго тебя ждала.
Я делаю глубокий вдох и решительно иду к своей жене. Глаз не могу от нее отвести. Ее бедра и соски так натягивают тонкую ткань, что, кажется, вот-вот порвут ее. При виде ее шоколадного тела меня охватывает возбуждение. Останавливаюсь в нескольких футах от нее. Хлоя опускает глаза, потом поднимает и говорит с жестокой усмешкой:
– Мистер де ла Сангре, контролируйте себя.
– Я слишком долго себя контролировал.
– Да и я тоже, – вырывается у нее.
– Это то, о чем я подумал? – спрашиваю я.
– Да,- кивает она.- Пора нам пожениться понастоящему.
– Согласен.
Оглядевшись, я вижу белую чашу, зеленый керамический кувшин, кружку и маленький кожаный мешочек.
– Удивительно, как это ты все раздобыла!
– Это было нелегко, – признается Хлоя. Она идет к столу. – Ты не приведешь ее, пока я занимаюсь остальным? – И она указывает на тень в дальнем углу комнаты.
Я снова застываю с открытым ртом. Передо мной стоит обнаженная Рита Сантьяго. Ее глаза остекленели и смотрят в пустоту, рука все еще забинтована . Она молча ждет своей участи.
– Неужели нельзя было взять кого-то другого? Кого-нибудь, кого я не знаю и никогда не видел?
– Но почему не она, Питер? – хмурится Хлоя.-Она просто человек. К тому же, если ты успел забыть, она была готова убить твоего сына.
– Помню,- отвечаю я, не желая спорить со своей невестой, чувствуя себя последним дураком и пре
красно сознавая, что отец не похвалил бы меня за такую слабость.- Просто мы с ней знакомы. Мне казалось, Клаудиа с ней разобралась…
– Значит, ты не против, чтобы она умерла? Ты просто не хочешь сам убивать свою любимицу?
– Она вовсе не моя любимица.
– Питер, у нас сейчас нет времени охотиться.
Нам нужна свежая еда для нашего пира, – говорит Хлоя, беря в руки чашу и кувшин. Она несет их на середину комнаты, ставит на стол, а потом подходит к Рите и берет ее за здоровую руку.- Я велела Клаудии привезти ее сегодня после твоего отъезда. С ней пришлось изрядно повозиться, прежде чем удалось заставить ее выпить вина из Слезы Дракона
Рита не оказывает никакого сопротивления. Хлоя ведет ее на середину комнаты, туда, где стоят чаша и кувшин.
– Лучший выбор трудно было бы сделать. Вспомни, Рита предала тебя, когда ты и твоя семья были в опасности. Питер, она совсем не будет страдать. Во всяком случае, гораздо меньше, чем она того заслуживает.
Прежде чем я успеваю ответить, указательный палец Хлои превращается в острый коготь, который, полоснув Риту по шее, убивает ее почти мгновенно. Хлоя опускает мертвое тело на пол.
– Ну вот. – Коготь Хлои снова становится пальцем. – Тебе и делать ничего не пришлось.
– Но, – говорю я, – я бы мог…
– Ничего, – улыбается Хлоя. – Нам пора заняться более важными вещами. – Она возвращается к столу и приносит кружку и кожаный мешочек.
Моя невеста наливает вино из Слезы Дракона в чашу.
– Роза Смерти, – говорит она, извлекая из мешочка лепесток. Хлоя крошит его в чашу, а потом добавляет туда Порошок Алхимиков.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – говорю я.
– Как же мне не знать? Я дочь своей матери. – Она тянется за кружкой. – Твое противоядие я туда уже подмешала. Ты боишься?
Я качаю головой.
– Помоги мне, – просит Хлоя и начинает снимать свои изумрудные серьги.
Я ласкаю ее плечи, покрываю поцелуями шею, потом расстегиваю золотую цепочку, которую когда-то подарил ее сестре. Потом кладу все украшения на стол. Хлоя начинает раздеваться, как только я возвращаюсь от стола. Я следую ее примеру.
– Пора, – говорит Хлоя.
Не отрывая глаз друг от друга, мы меняем обличье.
Хлоя берет кружку, дает ее мне. Это чтобы нейтрализовать свадебный напиток, – мысленно говорит она мне. – Надеюсь, я все сделала правильно.
– Ты дочь своей матери – конечно, ты все сделала правильно.- Я опустошаю кружку, даже не заглянув в нее, заранее готовый к тому, что вкус будет отвратительным. Но на этот раз на языке лишь легкий металлический привкус. Напиток согревает горло.
– Теперь надо подождать, – говорит Хлоя.
– У нас сколько угодно времени, – отвечаю я, с восхищением глядя на свою подругу. Я готов ждать ее сколько угодно.
– Питер, – напоминает она, – ты понимаешь, что это изменит тебя, что это свяжет нас с тобой навсегда?
– Да.
– Зная это, ты все еще готов взять меня в жены? Именно меня?
– Навсегда.
Потом мы пьем чистую горьковатую на вкус жидкость, соприкасаясь лбами, Мы продолжаем пить, пока чаша не пустеет. Я думаю о том, как мне повезло с женой. Хлоя глубоко вздыхает и думает: «И мне повезло». Мы «слышим» мысли друг друга, читаем их в глазах друг друга.
– У тебя так было? – спрашивает она.
Я чувствую, как сердце моей возлюбленной начинает учащенно биться.
– Скоро… – обещаю я ей. – После нашего свадебного пира.
– И когда мы будем любить друг друга, я смогу чувствовать и то, что чувствуешь ты?
– Да – Я прикасаюсь к ней и чувствую, какая она стала горячая. Хлоя вздрагивает, мое тело отвечает эрекцией. – Может, пропустим пир? – спрашиваю я.
– Э нет, – отвечает Хлоя. – Мне положено сейчас накормить тебя, и я это сделаю. – Она поворачивается к телу, лежащему сзади нас на полу, и отрывает от него большой кусок.
Я принимаю еду и чувствую, как голодна Хлоя. Потом мы едим вместе, просто насыщаемся, безмолвно, бездумно. Насытившись, я беру ее прямо здесь, на полу. Мы с Хлоей двигаемся так слаженно, как никогда прежде. Мы рычим, воем и наконец вместе достигаем вершины блаженства. Потом лежим рядом, поглаживая друг друга хвостами.
– Может быть, это ужасно, – говорит Хлоя и немедленно чувствует, что я вовсе не считаю это ужасным, – но, как бы я ни была опечалена смертью сестры, я счастлива, что мы в конце концов оказались вместе.
Я встаю и открываю окна, чтобы послеполуденный свежий воздух проник в комнату. Он освежает мое разгоряченное тело. Хлоя вздыхает. Я ложусь рядом с ней, ласкаю ее, ощущаю все ее тело, каждое дыхание, каждую мимолетную мысль, каждое биение сердца.
– Как жаль, что завтра это пройдет! – вздыхает Хлоя.
– Но ведь мы все равно будем вместе, – утешаю ее я. Что нас ждет в будущем? Какие еще сюрпризы?
– Чувствуешь? – спрашивает Хлоя.
– Что? – переспрашиваю я, но тут же понимаю, о чем она.
Маленькое сердечко бьется так тихо, что это едва заметно. Я нахожу место, где оно стучит, ощущаю тепло живота Хлои.
– Наша дочь, – говорит она. – Надеюсь, Генри полюбит ее. – Она прижимается ко мне.
– Обязательно полюбит, – уверяю я. Лежу, закрыв глаза и прислушиваюсь к биению сердца мо
его еще не рожденного ребенка.
– Мне бы хотелось назвать ее Элизабет, – говорит Хлоя.
– Конечно.
Я знаю, что скоро мы опять займемся любовью. Но пока мне хочется просто лежать с ней рядом в полудреме, пытаясь представить себе, какой будет наша маленькая девочка, как я буду жить дальше в этом доме с женой и двумя детьми.
За окнами бушует вечный океан, волны набегают на берег и откатываются назад. Чайки кричат и дерутся между собой за кусок добычи. Ветер шелестит в кронах деревьев. Очередной его порыв обдает нас соленым запахом моря и прохладой, напоминающей, что скоро наступит ночь, а за нею – новый день.