Он сжал оба мои запястья в своих руках будто клещами. Я бы и хотела вырваться, но силы были не равны. А карета все катилась и катилась по городу под тихое цоканье копыт лошадей.
— А я не буду слушать, — огрызнулась я.
— А я все же продолжу, — рявкнул на меня высший, — Послушайте, можно пробовать снова, если вы все еще мечтаете стать студенткой. Я помогу вам просто из желания помочь. Не больше. Происхождение не дожно ставить крест на мечте! Поверьте, вам кажется я не знаю о чем говорю, но я понимаю вас намного лучше чем вы думаете. Именно ради детей вам и нужно стремится к лучшему! Чтобы показать, что происхождение это просто графа в документе и все. Я считаю крайне глупым то, что только по праву рождения одним доступно все, а другим остаются объедки со стола жизни…
Он говорил с таким пылом, что на миг я даже растерялась. В этих словах было столько искреннего сочувствия и чго-то еще, что я никак не смогла разгадать… Просто почувствовала, что этот пылкий монолог сильно связан с чем-то, что касалось самого Касо.
— Что вас сделало таким? — прошептала я, глядя высшему в глаза, — вы неправильный высший.
На миг Касо замер, нервно дернул уголком губ, но продолжил молчать, будто пожалел о сказанных словах.
— Вы даже не представляете насколько правы, — так же тихо произнес Касо, а потом снова стал сдержанно отстраненным, — подумайте над моими словами.
Карета дернулась и заскрипела. Потом замерла. Возница соскочил с козел и распахнул перед нами двери. Касо молча соскочил на тротуар и протянул мне руку, предлагая следовать за ним. Я все еще находилась под впечатлением от нашего с ним разговора, поэтому так же, в полнейшем молчании вышла из повозки.
В представлении обывателя ловчая служба должна была выглядеть как-то необычно. Удивительно, героически или еще как-то невобразимо. Вот и в глазах нэти Фойсен Касо увидел удивлени, непонимание и разочарование. Увы, ловчие по большей части были невзрачными занудами с папками. Большую часть их службы занимали отчеты, запросы, протоколы и прочая бюрократическая ерунда. По коридорам не бегали чудовища, закованные в кандалы. Маги не швырялись огненными шарами на спор. Никто не чертил пентаграммы на полу в туалете. Боевые маги бегали далеко за пределами здания ловчей службы.
Признаваться было стыдно, но в магических академиях дела обстояли еще хуже. Там тоже все опералось на теорию и только слегка разбавлялось практикой. Маги вообще были созданиями скучными и скупыми на волшебство. Чары выжирали прорву силы и каждый берег свой резерв, не растрачивая его на ерунду. Дурачье, которое любило рисоваться и чудить часто платило за свои чудачества слабым здоровьем. Или даже жизнью. Ну а как иначе, если с вечера маг- боевик стрелял магическими шарами по мишеням, а на утро пошел задерживать опасного огневика?
Эльгу ловчие напоминали муравьев, все куда-то спешили. Суетились. А уж аналитический отдел так и вовсе пробудил в высшем некое подобие ностальгии. Тишина, шуршание бумаг, запах чернил, цокот печатных машинок.
Они с Айрис зашли в главный вход Ловчего коммитета, тут слегка разорились на крупицу магии. Огромные дубовые двери, с резьбой в виде льва с распахнутой пастью, распахнулись перед гостями сами, впуская их в просторный зал. Колоны из черного мрамора с золотыми прожилками, словно стволы многовековых деревьев уходили далеко в высь к куполообразному потолку. Мраморный пол из серого зеркального мрамора. У дракона это место часто асоциировалось с пещерой.
— Пугающе- внушительно, — выдохнула Айрис и рассеянно поправила шляпку, сьехавшую на бок, во время поездки в карете.
После их с Эльгом разговора(точнее монолога, за который дракону теперь было стыдно) Айрис выглядела растерянной. Даже напуганной.
— Это впечатление быстро пройдет, — пообещал девушке Эльг.
И точно, помпезный зал сменился серыми коридорами, в которых иногда встречались не менее серые клерки. Нэйр Касо ощутил себя дома. Видимо он и вправду с отклонениями, у любого другого высшего такая обстановка вызвала бы уныние, а у Эльга вызывала радость.
— А вот и вы! — заявил кто-то из темноты кабинета с распахнутой дверью, а потом с громким топотом направился к Эльгу и Айрис.
— День добрый нэйт Гиприс, — произнес Касо, чуть склоняясь для рукопожатия.
Гном, который поравнялся с высшим, чуть приподнялся на носочках и ответил на рукопожатие, чуть тряхнув руку высшего. Гиприс был низкорослым даже для гнома, коринастым и широким будто тумба. Лысый как колено, покрытый крупными веснушками, но при этом бородатый гном. Борода у Гиприса была отменной, пышной, рыжей, кудрявой и… длинной. Он отбрасывал ее на плечо будто шарф и в таком виде щеголял по коридорам ловчей службы.