- А нельзя ли туда кого-то послать? - спросил Лайам. Он не хотел тратить время на мелочи.
- Можно,- кивнул Эласко с несколько разочарованным видом.
- Сейчас нам лучше бы отправиться в дом Хандуитов, - пояснил Лайам. Надо взглянуть, что осталось от пентаграммы. Если большая часть ее сохранилась, то...
Он осекся, ибо лицо Эласко выразило откровенное замешательство.
- Вы хотите осмотреть дом Хандуитов?
- Конечно. Чтобы изучить пентаграмму.
- Но он давно уже продан! - выпалил юноша.- И от пентаграммы, конечно, не осталось следа.
- Продан? - тупо повторил Лайам. - Кому продан?
- Честно сказать, не знаю. Дом продали сразу же после убийства, месяца четыре назад.
- Четыре месяца? Это что - правда?
Эласко молча кивнул.
- И Хандуиты четыре месяца торчат в этой дыре?
- А где же им быть? Ареопаг зимой отдыхает,- ответил Эласко, беспомощно всплескивая руками. - Простите, квестор, но так уж заведено.
- Дом продан, а пентаграмма стерта! - Лайам ошеломленно покачал головой.
"Четыре месяца!"
Протомиться всю зиму в таком жутком узилище, как Водяные Врата! В это невозможно было поверить. Как и в то, что ему подложат такую свинью. Никому не под силу расследовать преступления, столь основательно поросшие мхом.
- Как же тогда я смогу...
Он тяжело задышал, стараясь собраться с мыслями.
"Четыре месяца назад я и ведать не ведал, где находится этот дурацкий Уоринсфорд!"
Кто бы ни купил особняк Элдина Хандуита, он давным-давно уничтожил пентаграмму - никому такая штуковина в дому не нужна.
- Мне очень жаль, квестор, - с несчастным видом сказал Эласко. - Мы же не знали, что вас заинтересует чертеж. Эдил Куспиниан решил, что улик и так более чем достаточно. Злодеев застукали на горячем, понимаете, и... - Он вдруг просиял, осененный внезапной идеей. - Но может быть, стражники что-нибудь помнят? Может быть, нам следует их опросить? А? Как вам такое?
Предложение было дельным, и Лайам кивнул.
- Да, это может сработать. Если они, конечно, малые с головой. Вы сумеете это устроить?
- Они патрулируют по ночам и сейчас отсыпаются, но я пошлю человека с наказом немедленно вытряхнуть их из кроватей. - Он пошел было прочь, но Лайам его задержал.
- А тот чародей, Пассендус? Давно он убит?
Юноша улыбнулся, показывая, что тут есть чем похвалиться.
- Да всего как с неделю. И по этому делу собрано все, что возможно собрать. Уж там-то ничего не утеряно, это я вам обещаю.
- С неделю, - проворчал себе под нос Лайам, когда Эласко ушел. - Ну надо же, как мне везет!
Любой даже самый бестолковый охотник по следу недельной давности не пойдет, ибо знает, что эта затея не сулит никакого успеха.
"Боги, - подумал он.- А на какой результат могу рассчитывать я?"
Стражники, что дежурили в ночь убийства Элдина Хандуита, жили не в самом Уоринсфорде, а где-то в предместье, и Эласко, вернувшись, стал извиняться, что придется с часок подождать. Лайам отмахнулся.
- Неважно, - сказал он. - Час не играет роли, когда речь идет о событиях четырехмесячной давности. Но чтобы время не пропадало, давайте-ка займемся Пассендусом.
Все равно, так или иначе, утро почти прошло.
"И совершенно без пользы", - добавил мысленно Лайам.
Эласко радостно заулыбался.
- Конечно-конечно, квестор! Вы сами увидите, что там все без ошибок! На что посмотрим сначала - на вещи или на улыбчивый труп?
- На труп, - заявил решительно Лайам, пропустив "кнечно-кнечно" и "псмотрим" мимо ушей. Он уже притерпелся к манере южан глотать гласные звуки. Все, чего ему в эту минуту хотелось, это "пскорее" увидеть пресловутый оскал.
- Он в холодном покое - у матушки Хэл, - сказал юноша. - Наверху, Эласко движением подбородка указал на верхние этажи крепости и снова толкнулся в знакомую дверь. Только теперь они стали подниматься по лестнице вверх, и поднимались достаточно долго - пока не одолели шесть лестничных маршей, едва освещаемых полосками света, пробивавшегося сквозь узкие зарешеченные окошки. На самой верхней площадке обнаружилась одинокая дверца. Эласко почтительно в нее постучал.
- Матушка Хэл? Вы у себя?
Здесь было еще темнее, но Лайаму все же удалось разглядеть паутину, свисавшую с потолка, - такую огромную, что казалось, над ней веками трудились несчетные поколения пауков. После долгого ожидания дверь приоткрыли, матушка Хэл боязливо изучала гостей через щель.
- Добрый день! - громко и нарочито весело крикнул Эласко. Так обращаются к людям, почти утратившим и разум и слух. - Я привел к вам квестора Ренфорда - взглянуть на смешливого мертвеца.
Ведьма пробормотала что-то себе под нос - слишком тихо, чтобы ее можно было расслышать, - и поманила посетителей внутрь. Лайам, брезгливо покосившись на паутину, пригнулся и нырнул в узкий проем.
Обитателей любых городов - как столичных, так и захолустных подстерегает гораздо больше опасностей, чем жителей деревень. Разбойные нападения, несчастные случаи, обострения застарелых недугов порой приводят к тому, что смерть застигает людей прямо на улицах, и обнаруженные покойники свозятся стражей в специально назначенные места. Там они обычно хранятся до тех пор, пока родственники не хватятся пропавшего человека и не явятся, чтобы его забрать. Трупы, за которыми никто не идет, власти через какое-то время хоронят, а до того от разложения тела оберегаются с помощью ведовства. Лайаму доводилось несколько раз посещать так называемую "мертвецкую" Саузварка, - там все выглядело гораздо пристойней, чем в "холодном покое" матушки Хэл.
Он огляделся и постоял, привыкая. Пыль, грязь везде - и на полу, и на потолочных балках, о первую из которых гости чуть было не стукнулись головами. Вместо окон в стене - какие-то узкие щели, забитые птичьими гнездами и почти не пропускавшие света. Вместо широких мраморных плит наспех сбитые деревянные полки. Тела, перехваченные веревками, лежали на них, словно тюки на торговом складе. Свеча в руке ведьмы подрагивала и коптила, но Лайам все же попробовал их сосчитать.
"Шесть мертвецов", подумал он с отвращением, подавляя холодную дрожь. В углу помещения валялся тощий тюфяк, к нему притулились небольшой сундучок и столик с парой тарелок.