Едва Брюер приступил к первым анализам, любопытство вспыхнуло с новой силой. Но волнение начало пробиваться сквозь методичную сосредоточенность, только когда он убедился, что столкнулся с весьма экзотическим протеином. Все протеины, с которыми он имел дело по службе, были изначально скучны. В наше время надо очень далеко выйти за пределы официальных исследований, чтобы наткуться на что-то по-настоящему странное. Этот происходил из дебрей неизведанного.
Когда первый образец прошел первую стадию анализа, он заложил второй, но плазму пока придержал, чтобы не запутаться. Первое правило хорошей лаборатории — делай все по порядку. Как только у него в руках оказалась схема аминокислот первого образца, Брюер, не дожидаясь трехмерной конфигурации, полез в последнее издание энциклопедии. Он понимал, что не найдет там неизвестного вещества — в наше время никто не отдаст в печать новые открытия, пока не убедится, что они ни на что не годятся. Но он надеялся определить тип молекулы по основным кластерам. Практически все новые протеины изобретались компьютерными программами, переставлявшими исследованные активные блоки в надежде наткнуться на более активную или экономичную конфигурацию, так что был шанс понять, на чем основана инновация и какого типа эффекта добивался изобретатель.
Скоро он убедился, что имеет дело с чем-то совершенно необычным. Каково бы ни было предполагаемое действие капсулы номер один, оно не обладало способностью имитировать или взаимодействовать с нейротрансмистерами или амигдалярными энцефалинами. Это могло означать, что новая внешность Дженни не связана с капсулами, а если и связана, то наверняка очень странным и неожиданным образом.
Вскоре он убедился, что и второй образец — такой же. К тому времени Брюер интуитивно начал угадывать подозрительно естественную среду.
Ему совсем не внушала энтузиазма мысль, что образцы могут оказаться всего-навсего кусками сырого материала, клонированного от какой-то неприметной бактерии или растения в смутной надежде, что это может оказаться интересным. Компьютерное конструирование, пожалуй, еще не исчерпало возможностей старого метода «смешай кусочки», и не было на земле нации, которая не лелеяла бы собственных ура-патриотических проектов нового ковчега — не составляла бы генных банков всевозможных местных видов в смутной надежде сохранить данные, которые иначе будут утрачены с их вымиранием.
Беда с естественными белками, понятно, в том, что в них могут быть заложены функции, вовсе не имеющие отношения к человеческому организму, с биохимией, давно отброшенной высшими животными — и вообще животными. Большая часть экзотических натуральных протеинов достаточно стабильны, что позволяет закладывать их в таблетки на основе материалов, инертных в физиологическом смысле. Брюер попытался утешиться мыслью, что такие таблетки никто не стал бы держать в шкафчике в ванной, но, только получив трехмерную модель, вполне убедился, что имеет дело не просто с блоками строительных материалов для волокон или стенок клетки.
Увы, механизм физиологического воздействия оставался загадкой. Эти белки явно не были психотропами, а если имели отношение к косметике, то, очевидно, не из заурядных новшеств.
Минут двадцать он пялился на экран, ничего не замечая вокруг себя, и наконец решил, что пора закладывать в аппарат похожую на плазму жидкость. Не сводя глаз с экрана, потянулся за пробиркой с желтоватым веществом и, только когда под рукой у него оказалась пустота, поднял взгляд.
Неизвестно, давно ли пришелец стоял в каких-нибудь шести футах, наблюдая за его работой. Брюер впервые в жизни был так ошарашен — столкнулся со столь невероятным явлением. Он не преувеличивал, уверяя Дженни, что его система охраны отличается утонченностью. Насколько же утонченным должно быть мастерство стоявшего сейчас перед ним человека, проникшего через лабиринты паролей и ловушек!
В его внешности не было ничего особенного, если не считать светящейся бледной кожи, на удивление темных глаз и редкостного умения соблюдать тишину. И особой угрозы в нем не ощущалось, хотя странный блеск в глазах подсказывал, что угроза может проявиться, встретив вызов.