Дэвид рванул платье Сабрины, прижал ладонь к ране. Заглянул в глаза, отдавая приказ - это Сабрина уже научилась ощущать, и боль вдруг исчезла, испарилась, как кубик сухого льда.
Грегори, не опуская пистолета, все так же стоял в дверях.
- Естественно, она умрет, - сказал он спокойно. - Или обычным способом, от потери крови, или от твоих клыков, Дэвид. И тогда я покончу с вами обоими. Она это заслужила.
И даже Сабрина как-то сумела понять, что говорил он не про нее.
На сцене Джулия дисциплинированно подняла руки. Ее хорошо поставленный голос разносился по залу так, словно она еще продолжала играть свою роль:
- Конечно, как скажете. У меня и в мыслях не было сопротивляться. Хотя я не понимаю, почему...
И вдруг она прыгнула. Без разбега, с места - и вдруг оказалась на занавесе метрах в двух над сценой, уже над головами охотников. На секунду она задержалась на этом уровне - тут же раздалось несколько недружных выстрелов, но вампирша уже сорвалась с места и как кошка полезла вверх. Платье по моде девятнадцатого века словно бы и не мешало ей ни капельки. У нее были все шансы уйти, и Грегори не сомневался, что она исчезнет, как делала всегда. Но она оглянулась - просто чтобы проверить, как там ее ученик.
Еще миг, и она, спрыгнув с занавеса, снова замерла на сцене перед залом.
- Повинуйтесь мне, смертные, - разнесся по залу неживой, зачаровывающий голос. - Я приказываю вам убить всех охотников на вампиров, какие сейчас есть в этом зале.
Потом Сабрина узнала, что между приказом и его исполнением есть крохотный момент, можно сказать, спусковой крючок, на который надо нажать, чтобы заставить людей действовать. К нему Джулия и не притронулась.
Ей не нужны были мертвые охотники, их смерть никак не помогла бы Дэвиду, ведь не они держали его на прицеле. Умереть должен был Грегори. Снова раздались выстрелы. Охотники не стали ждать, пока на них бросится толпа зрителей и по инструкции, пусть даже и против приказа начальства, предпочли покончить с вампиршей.
Джулия только улыбнулась и даже сделала шаг, раскидывая руки в стороны, словно хотела обнять весь зал сразу. Ее улыбка не изменилась, когда на платье появились дыры от пуль, когда ее отбросило назад, а потом она просто разлетелась облаком серого пепла.
- Анджела... - тихо выдохнул Дэвид и вцепился клыками себе в запястье. - Уж извини, Сабрина, придется обойтись без бокалов...
Она смотрела на струйки темно-красной крови на белой руке, вдруг оказавшейся перед самым ее лицом, и никак не понимала, чего он от нее хочет.
Полная крови ладонь вдруг оказалась прижата к ее губам, во рту поселился противный металлический вкус, хотелось сплюнуть, но это никак не получалось, потому что губы все еще закрывала ладонь, и ей пришлось проглотить. По телу разлилась такая легкость, что Сабрине показалось, что она сейчас взлетит. Мысли вдруг стали ясными и четкими. Она понимала все - что кровь Дэвида не сможет вечно поддерживать ее. Скоро она выдохнется, и что если охотники увезут Сабрину в больницу, там она и умрет. Поэтому выход только один. Вернее, два, но если выбирать между смертью и хоть каким-то дальнейшим существованием...
Сабрина вспомнила рассыпавшуюся прахом Джулию и запрокинула голову, открывая шею.
- Кусай.
- Умница.
- Ты даже не представляешь, насколько.
А потом Дэвид припал к ее шее, допивая остатки крови, и Сабрина умерла.
Ненадолго, всего на несколько секунд. Охотники еще только начали объяснять зрителям, что происходит, предлагали всем немедленно покинуть зал. Сабрина слышала каждый из их голосов, могла выбрать любой и сконцентрироваться только на нем, могла слышать и понимать всех сразу.
Дэвид обеспокоенно склонился над ней.
- Ты как? Встать можешь? Надо уходить.
- Не надо, - Сабрина протянула ему руку, позволяя себя поднять. - Я знаю, что делать.
Она подошла к перилам, подумала, не запрыгнуть ли на них, но потом решила, что это будет уж слишком. Она же не произвести впечатление хочет, а совсем наоборот.
Она вспомнила, как это делала Джулия - ее воспоминания теперь было просмотреть так же просто, как и свои, а почти восьмисотлетний опыт, пусть и чужой, успокаивал еще больше.
- Повинуйтесь мне, смертные, - выдохнула Сабрина, зная, что ей совсем не обязательно говорить громко, чтобы ее услышали. Главным была сила, которой более чем хватало, и знание, как эту силу применить. Она ощущала весь театр, от подвалов до крыши, и все здесь подчинялось ее воле. - Сейчас все зрители вернутся на свои места. Охотники покинут зал и останутся за дверью ждать моих приказов.
Внизу началось броуновское движение, постепенно принимавшее упорядоченную форму. Темные фигуры проталкивались к выходам, разноцветные - рассаживались по местам.