Шерлок Холмс с досадою отправился в обратный путь.
— С каким удовольствием я проучил бы этого обманщика! — проворчал Гарри, видя недовольное лицо своего начальника.
— То, что мы напрасно прогулялись, еще не такая беда, Гарри, — заметил Холмс, — но боюсь, что я лишился возможности получить очень важные и ценные для дела показания!
— Но отчего же, м-р Холмс? Мне кажется, что если бы человек, написавший письмо, действительно знал что-нибудь, он наверно пришел бы.
— И я не сомневаюсь, но дело то в том, что ему, быть может, помешали.
— Т.е. как? Неужели вы полагаете, что…
В эту минуту навстречу сыщикам прибежало несколько мальчишек-газетчиков, выкрикивая:
— Новая интересная история! Инспектор Снаттербокс напал на след! Загадочное преступление!
Гарри Тэксон купил газету и, отыскав сенсационную статью, прочел следующее:
«Сегодня инспектор Снаттербокс сдал в полицейскую больницу какого-то человека, которого подобрал в одном трактире со всеми признаками тяжелого заболевания. Несмотря на все расспросы, от него не удалось получить никаких ясных показаний. Он был, несомненно, тяжко болен, но, тем не менее, врачи никак не могли определить характера болезни. Больной умер вскоре после того, как его привезли. Предполагается преступление. Ожидаются объяснения от Шерлока Холмса, так как он был последним лицом, с которым покойник имел дело: по крайней мере, у него нашлась квитанция о получении двухсот фунтов стерлингов от Шерлока Холмса. Знаменитый сыщик, таким образом, за что-то уплатил ему двести фунтов; за что — это пока неизвестно. М-р Снаттербокс полагает, что покойный, был один из тех тайных агентов Шерлока Холмса, которых сыщик содержит целые тысячи во всех концах Лондона».
— Ну вот, — проворчал Гарри Тэксон, — опять наврал мошенник! Удивительный талант выдумывать небылицы!
Но Холмс, по-видимому, ничуть не рассердился на Снаттербокса. Он подозвал экипаж и поехал вместе с Гарри в полицейскую больницу.
Снаттербокс был еще там.
— Ну что вы скажете? — сейчас же спросил он Холмса, самодовольно ударяя себя в грудь. — Ведь я опять обнаружил преступление!
— Во-первых, вы никакого преступления не обнаруживали, — возразил Гарри, — вы даже не знаете, от чего этот человек умер, а во-вторых, я могу вам сообщить, что это наш 9786 агент, с которым мы прогуляли всю ночь. Холмс вчера только пригласил его. Каждому агенту, при поступлении на службу Шерлок Холмс сейчас же выдает двести фунтов задатку. Можете себе представить, как он богат!
Полицейский инспектор разинул рот.
— Черт возьми! Откуда же у Шерлока Холмса такая масса денег?
— Он получает их от одной готтентотской принцессы, по уши в него влюбленной и все еще надеющейся, что он когда-нибудь на ней женится!
Полицейский инспектор выругался, а Гарри Тэксон счел за лучшее поспешно отретироваться.
— Ну, этого болвана я проучил! — тихо сказал он Шерлоку Холмсу. — Больше о наших агентах он, вероятно, никогда не станет говорить!
Шерлок Холмс уже успел осмотреть труп и установить, что смерть последовала от отравления.
— Вы нашли этого бедняка в каком-то трактире, где он прокучивал полученные от меня деньги? — обратился он к Снаттербоксу.
— Совершенно верно. Я день и ночь брожу по всему Лондону, разыскивая след преступления, которое так занимает и вас и меня, и вот, в Попларе, вблизи самого дока, я нашел этого человека на улице, перед трактиром, в котором он, по-видимому, провел ночь.
— Вы, конечно, сейчас же навели справки и, по всей вероятности, узнали где он живет? Я еще вчера был у него на квартире и мне, признаюсь, крайне неприятно, если бы это сделалось известно в публике. Вы понимаете меня, м-р Снаттербокс?
— Конечно, конечно! — благосклонно подмигнул сыщику Снаттербокс, поспешно занося что-то в свою записную книжку.
Холмс и Гарри простились и ушли.
В вечерних газетах того же дня появились необычайные разоблачения. Каким-то образом стало известным, что человек, так загадочно погибший от отравления, всю ночь накануне смерти кутил с Шерлоком Холмсом в своей квартире на Виктория-стрит № 17. Каковы именно были отношения Холмса к погибшему — это еще подлежало выяснению.
Шерлок Холмс быль чрезвычайно доволен.
— На этот раз мы поймали врунишку в его же собственную ловушку, — сказал он и поехал вместе с Гарри на Виктория-стрит № 17.
Швейцар, только что получивший извещение о смерти квартиранта, никого не хотел впускать; но, когда знаменитый сыщик назвал свое имя, он с величайшей готовностью немедленно передал ему ключи.
Квартира покойного м-ра Самуила Смитсона, так звали покойного, помещалась в третьем этаже. Она состояла из трех комнат, битком набитых всякого рода старинными редкостями и художественными произведениями искусства, благодаря чему походила на лавку антиквария, без разбору нагромождающего у себя и всякий хлам и вещи неимоверно высокой ценности.
Шерлок Холмс подошел к письменному столу, открыл его отмычкой и стал просматривать лежавшие в нем письма; по-видимому, некоторые из них представили для него известный интерес, так как он отобрал их и спрятал в бумажник
— Ну теперь пойдем! — сказал он, наконец, вставая, — а то явится полиция и по всему свету раструбит, что мы были здесь!
— Плохо же вы меня знаете! — вдруг раздался чей-то голос и из камина, весь вымазанный сажей, вылез полицейский инспектор Снаттербокс. — Я давно уже просмотрел эти бумаги, раньше вас, м-р Холмс. Но скажите на милость, на что вам эти любовные письма? Ведь это все одни только любовные письма! На что они вам?
— Отчего же мне не поинтересоваться и любовными письмами, в особенности такими оригинальными, как эти!
— Гм! А ведь подруга этого господина, кажется, дорого продавала свою любовь!
— Без сомнения! — возразил сыщик.
— Хотел бы я только знать, для какой цели человек, имеющий у себя в квартире такую роскошь, приходит в жалкий трактир в Попларе? — заметил Снаттербокс, пытливо глядя в глаза сыщика.
— Да, я тоже хотел бы это знать! — с невозмутимым спокойствием ответил Холмс.
— Да вы посмотрите только на эти богатства! — продолжал Снаттербокс и подошел к большой старинной картине. — Одна эта Мадонна представляет собою целое состояние; я — знаток в этих вещах!
— Совершенно верно! — согласился сыщик, — она тоже висела в церкви.
Снаттербокс даже присел.
— Как в церкви? Разве церкви устраивают у себя продажу картин?
— Нет! Но они не могут помешать тому, что воры их иногда крадут.
— Значит, вы считаете м-ра Смитсона вором? Ах вот оно что? Я начинаю понимать!
— Понимаете, да только не совсем! Дело в том, что Смитсон — не вор.
— Черт возьми! Что же вы меня морочите? Вы говорите, что эта Мадонна украдена?
— Да, украдена, точно так же, как и вот эта бронзовая статуя борца, которая, как вы, может быть, помните, пропала из Академии Художеств месяц назад.
Снаттербокс вдруг разозлился.
— Но это я разыскал м-ра Смитсона! Прошу, не забывайте, что я разыскал этого наглого вора!
— Милейший, м-р Снаттербокс! Повторяю, он вовсе не вор! Человек, которого вы доставили в полицейскую больницу совсем ничтожный, хотя, правда, несколько сомнительный субъект.
— Но ведь вы же сами заявили, что все вещи в квартире этого человека краденые; почему же самый квартирант — не вор?
— Да ведь это ясно из тех любовных писем.