– Твоя судьба или моя?
– Не придирайся, Настёна! Но если кто меня и сможет выручить, это только ты…
И вот друг сердечный Женя сейчас упорно трамбовал Анастасию, вытаскивая из неё согласие, подменить заболевшего, какого-то Мостецкого.
– Я же тебе говорила, почему в Японии до сих пор не побывала, потому что у меня морская болезнь!
– Чего ты врёшь-то? Могла бы самолетом слетать.
– Могла, не могла, это моё дело… И вообще, друг называется. Ты куда меня толкаешь? В море! А вдруг шторм? Я даже плаваю плохо! По-собачьи.
– Во время штормового предупреждения суда в бухтах укрываются. А в обычном рейсе ничего с тобой не сделается. В крайнем случае, поблюешь немного. Зато сколько впечатлений!
– Жень, ну какой из меня корабельный врач? Ты не забыл? Я – хирург. И что делать хирургу на грузовом судне – бумагу резать?
– Много ты в спортивном диспансере оперировала! Не говори глупости. Твоя профессия – самая, что ни на есть корабельная специальность. И потом, я твой послужной список знаю. Десять лет назад ты работала на Камчатке главврачом районной больницы…
– Да уж, какие только обязанности не приходилось мне выполнять. При дефиците врачей… Начиная с дерматолога до уролога.
– Вот видишь! Значит, ты у нас врач-универсал. Просто находка для пароходства. А недостаток практики наверстаешь, я в тебя верю.
– Евгений Борисович! Тебя не поймёшь. То ты утверждаешь, что на судне мне самое место, то говоришь, что я давно не оперировала.
– Зато «узи1» для тебя пустяк, с оргтехникой отлично ладишь, я помню… Между прочим, лазарет на «Василии Сурикове» я лично комплектовал. Ты только своё хозяйство увидишь, сразу влюбишься! Хозяин под моим присмотром расстарался вовсю.
– Ты, что, серьёзно про «узи»?
– Серьёзнее не бывает!
– Но ты ведь не мог знать, что я эту науку освоила.
– А вот и знаю. Между прочим, я тебе направление на курсы повышения квалификации подписывал, когда одно время в департаменте здравоохранения работал. Так что, ты у нас и в самом деле на все руки мастер.
Анастасии было приятно, что она не закостенела в своей работе и даже осваивает смежные специальности. Герасимов ею явно гордится.
– И судно называется «Василий Суриков»? Это симптоматично. Про такие суда говорят: он плавает на «художнике»?
– Именно.
– А Суриков – художник-передвижник. Предлагаешь и мне передвижником заделаться? Только Василий по суше передвигался, а я, значит, буду по морю… Сухогруз?
– Контейнеровоз. Вполне себе современное судно. Не какая-нибудь там старая калоша.
– И куда идёт твой художник? – ворчливо поинтересовалась Ася.
Женька – главный врач пароходства Евгений Борисович Герасимов – довольно потёр руки.
– Ну, вот, это совсем другой разговор. А пойдёте вы, моя прелесть, не куда-нибудь, а как я намекал, в Японию. Согласись, это симптоматично!
Не мог всё-таки её не подколоть. Симтоматично – любимое словечко Анастасии.
– И оттуда… – она подхватила его слова, – я должна буду привезти тебе… что? Кимоно? Гейшу? Или что-то посовременее?
Приятель озадаченно заморгал.
– Что это с тобой, когда я с тебя что-то требовал?
– Но, если честно, и никаких особых услуг ты прежде мне не оказывал… Погоди, я ещё немного поугадываю. Может, тебе какой-нибудь особой рисовой бумаги привезти? Ты ведь, я слышала, писательством занялся.
Евгений сконфузился, но тут же взял себя в руки.
– Слушай, Глущенко…
– Моя фамилия уже давно Смелякова.
– Глущенко как-то привычнее.
– Хорошо, тогда давай без фамилий. Ну, я жду.
– Ты же, вроде, врач, а разговариваешь, как мент.
– Не в тот институт поступила, что поделаешь!
– Да ничего мне от тебя не нужно, разве… Ты не могла бы в рейсе… вести дневник.
Ася подумала, что ослышалась.
– Ты имеешь в виду корабельный дневник? А у тебя как, все дома? Ты ведь говоришь не о дневнике судового врача, а о дневник женщины, живущей в мужском коллективе, так ведь? Подробно, с клубничкой?
– Аська, какая ты всё же ехидна. Отсутствие мужчины сильно портит твой характер.
– Когда я работала в спортивном диспансере…
– Ну, мне-то сказки не рассказывай. Ты работала в детском спортивном диспансере, и иметь роман могла бы разве что, с главным врачом, который тебя уволил…
– Я сама ушла!
– … уволил, кажется, за то, что не захотела заводить с ним роман. Кстати, твой аскетизм тебе в работе на судне как раз и поможет. Тем более что глаз на тебя положат все на тот момент свободные мужчины, начиная от рулевого до капитана.