Анастасия чуть не подавилась кофе, который как раз медленно потягивала.
– Что значит, положат глаз? Разве у меня такой тип внешности, который может понравиться всякому мужчине?
– Всякому, не всякому, а большинству – точно. И потом, ты учти, на безрыбье…
– Спасибо, дорогой друг!
– Настя, прости, я вовсе не то хотел сказать. То есть, каждый день они будут видеть тебя и думать…
– Ну, вот, посылаешь меня на судно, а сам всякие страхи рассказываешь.
– Для того чтобы ты знала о возможных препятствиях и заранее старалась их избежать… Вообще, в отношении врача с командой есть много нюансов, но тебе я о них расскажу только после того, как ты дашь согласие на работу и подпишешь все необходимые документы.
– И таким образом куплю кота в мешке.
– Не без того. Зато и получишь хорошие денежки. Я позабочусь, как о старом товарище.
– Колись, чего ты мне ещё не рассказал?
– Вообще-то рейс как таковой будет не один.
– Вот как, а поподробнее нельзя?
– Что там идти до Японии? Это как к себе на задний двор: три дня туда, три дня обратно, с погрузкой-выгрузкой. То есть «Суриков» стоит на линии. Вот вы и будете ходить туда-сюда. Никаких сложностей. Иокогама для тебя станет знакомым городом, а японский язык ты сможешь учить ради интереса…
Анастасия отмахнулась от этих его слов – зачем учить язык, если работать в пароходстве она собирается не больше месяца, а потом перейдёт в частную клинику – подруга Ирочка обещала похлопотать за неё.
Говорила:
– Платят столько, сколько врачу спортивного диспансера и не снилось!
Вообще у Иры относительно неё огромные планы. Она сама – пластический хирург, и предлагала Анастасии окончить курсы повышения, а пока поработать у подруги ассистенткой.
– Тебе и кроме курсов будет, чему у меня поучиться.
Сказала спокойно, без хвастовства, и Анастасия в словах подруги не усомнилась. Ирка – талантище. Правда, она говорила, что придётся месяц подождать. Пока не вернется из отпуска главврач клиники.
Нет, определенно, Герасимова сам бог послал. Он предлагает поработать как раз тот самый месяц, который она бы проторчала дома, сатанея от скуки и тоски.
Можно ничего не делать, когда у тебя на душе спокойно. А когда ты себе места не находишь, когда не знаешь, куда себя деть, когда думаешь, что жизнь твоя как бы остановилась, тогда без дела мыкаться – хуже нет!
Она заставила себя прекратить мысленные вопли и обратилась к Евгению, который не спеша попивал кофе, урча от удовольствия как кот.
– И сколько случится этих рейсов, пока твой Мостецкий не оклемается?
– Ты же врач, тебе и знать… Хорошо, давай договоримся по-другому: ты поработаешь на судне месяц, а если Мостецкий выйдет на службу раньше, найду ему временно другую работу. Да и что такое месяц? Глазом не успеешь моргнуть, как он пройдёт. Зато сколько незабываемых впечатлений останется! А вдруг тебе и самой плавать понравится?
– Как, и здесь есть варианты?
– Варианты есть в любом деле. Так да или нет?
– Скорее да, чем нет.
– Издеваешься?
– Да, да, куда ж я денусь!
– Ну, вот, это другое дело.
Евгений заметно оживился.
– Я знал, мать, что ты не подкачаешь. Нет, конечно, я догадывался, что в деньгах ты не нуждаешься…
– Откуда такие догадки?
– Ой, да брось! А то я не слышал, кто твой бывший муж. Пётр Петрович входит в десятку самых богатых людей города. К тому же, насколько я знаю, его чувства к тебе ещё до конца не перегорели.
Что можно скрыть в таком маленьком городе, как Владивосток! Как говорится, где море, а где имение, а вот, поди ж ты, и Герасимов всё знает, хотя они с Анастасией не видятся…
– Опомнись, Женька, в новой семье у него уже сыну полгода.
– Мужчине нужна женщина, а не её дети, – философски проговорил Герасимов.
Анастасия оценила деликатность товарища: он не стал расспрашивать, почему она разошлась с Петром, кто был инициатором, и так далее. Не хотелось с его подачи ковыряться в ране, которая покрылась коричневой корочкой и уже почти не болела. Но под корочкой-то всё ещё свербит!
Хотя, если говорить честно, она до сих пор представить себе не могла, что он, её Петруша, каждое утро просыпается в постели совсем с другой женщиной и говорит ей те же слова:
– Доброе утро, Одуванчик!
Нет, у неё определенно не все дома. Уж, наверное, придумал что-нибудь другое, по аналогии.
Волосы у Анастасии вьются, и стоит подуть ветру или, скажем, подняться ей с постели поутру, как они встают над ее головой пушистым золотым ореолом. Петя всегда восхищался.