— Новость первая — к вам явился незваный гость, то есть я!
После веселого, оживленного ужина Тибор упросил Лейрица сыграть на рояле. Вся компания расположилась в музыкальном салоне, и Лейриц сел за рояль. Он исполнял сонату Бетховена. Тибор, слушая его, затаил дыхание, и ему порой казалось, что за окнами шумят не широколистные платаны, а качаются мохнатые сибирские сосны и стелятся бескрайние белые снега. Милый Арпад, как он играл тогда, в тот незабываемый зимний день. Ведь это он, Лейриц, крикнул тогда Тибору через расписанное морозными узорами окно, что свершилась революция. Верный друг, суровый солдат, каким нежным и отважным сердцем надо обладать, чтобы так играть!.. Чувство благодарности переполняло Тибора. А музыка звенела, приподнятая, искрящаяся безудержным жизнеутверждающим весельем. Она вселяла в сердце бодрость, надежду и жажду деятельности…
На следующее утро во время прогулки в парке, улучив момент, когда они остались одни, Лейриц рассказал о том, что Тибору предстоит приступить к исполнению секретного задания, причем безотлагательно.
— Я сразу подумал, что ты приехал сюда неспроста, — заметил Самуэли. — Надо отменить приготовления к послеобеденной прогулке.
— Напротив! — возразил Лейриц. — Это задание потребует множества прогулок, и довольно дальних. Дело вот в чем: нужно прорвать кольцо блокады, сомкнутое вокруг нас Антантой, и установить сношения с внешним миром. Нам необходимы оружие, боеприпасы, военное снаряжение. Кое-что можно получить из Винер-Нёйштадта. Тамошние товарищи обещают доставить оружие и боеприпасы к самой границе. Но как переправить их за кордон? Эту задачу нужно решить в кратчайший срок. Когда обсуждали вопрос, кому поручить столь ответственное и сложное дело, выбор пал на тебя. Товарищи уверены, что ты, и только ты, сможешь наладить перевозку оружия через австро-венгерскую границу. Тебе ведь не занимать опыта, как проводить подобные операции. Помнишь, как в январе ты буквально под носом у французов увел из Сегеда целую колонну автомашин?
— Но почему именно сейчас так срочно понадобились оружие и боеприпасы? — спросил Самуэли, пристально взглянув на Лейрица. Тень озабоченности пробежала по лицу Арпада, и у Тибора мелькнула догадка: не иначе как решили подсластить горькую пилюлю, прежде чем дать проглотить ее. — А ну-ка, выкладывай все начистоту!
— На последнем заседании Правительственного Совета точка зрения Бела Куна была отклонена большинством голосов, — сказал Лейриц. — Но, поскольку заправилы Антанты не выполняют обещаний, которые даны в ноте Клемансо, большинством в правительстве было решено оказать давление на румын вооруженными силами и заставить их отступить за демаркационную линию. Предполагается, что к концу июля части Красной Армии форсируют Тису и освободят Затисский край.
— Я глубоко убежден, что сейчас возобновлять военные действия не следует, — сказал Самуэли и задумался. Новость явно озадачила его. — Раз уж мы пошли на перемирие, единственная разумная политика — держать курс на его сохранение. Надо всемерно использовать передышку. Военные действия затруднят разделение с правыми, помешают организации самостоятельной партии коммунистов…
— Ничего не поделаешь: шовинистически настроенные офицеры генштаба проявляют крайнее нетерпение, а правое крыло партии присоединилось к ним.
— Все это весьма прискорбно, — сказал Тибор. — Нам, пожалуй, нескоро удастся наладить дела в стране. Выходит, самые ярые сторонники войны — это те, которые несколько недель назад истерически вопили о заключении перемирия? Куда же девалось их миролюбие? Тогда они брюзжали по поводу победоносного наступления на севере, теперь беснуются, видя, что мы достигли явных успехов в революционном преобразовании страны…
Тибор понимал: неожиданное изменение политического курса чревато многими тяжелыми последствиями. Но приходится подчиняться дисциплине.
Выходит, что теперь главная задача, поставленная правительством, — обеспечить форсирование Тисы и провести освобождение Затисья.
Вот для этого прежде всего и необходимо доставить из Винер-Нёйштадта пулеметы и боеприпасы и наладить тайную переброску их через границу. Стало быть, действовать надо без промедления.
Встретив во время послеобеденной прогулки Хедьмеги Киша, Самуэли обратился к нему:
— Не могли бы вы оказать мне услугу? Меня интересует одно деликатное дело. О нем осведомлены многие местные жители или, во всяком случае, догадываются. Однако говорить па эту тему с официальным лицом они избегают, боясь проболтаться. Даю вам честное слово — меня это дело интересует не как представителя власти. Вы же знаете — я не таможенный инспектор.