Собачкин. До вашего сына? [Чрез верные руки до вашего сына?]
М.<арья> П.<етровна>. Да, до моего сына.
Собачкин. Да.
М.<арья> П.<етровна>. Что да?
Собачкин. Ничего, я так, да.
М.<арья> П.<етровна>. Разве вы находите, что это будет для вас трудно? [Что это недействительно?]
Собачкин. О нет, ничего. Но все эти влюбленные, то есть вы не поверите, у них такие несообразности и ребячества разные: [а. и ребяческие разные шутки б. и ребяческие шутки разные] то пистолеты, [Далее было: то сабли] то чорт знает что так… Конечно, я вовсе не того, чтоб этим как-нибудь… но, знаете, неприлично в хорошем обществе.
М.<арья> П.<етровна>. О, насчет этого будьте покойны: положитесь на меня, что я не допущу его до этого.
Собачкин. Впрочем, я так только заметил. Поверьте, Марья Петровна, что для вас, если б пришлось точно порисковать где-нибудь. [Поверьте, что если бы где пришлось для вас] жизнью, то с удовольствием, ей богу с удовольствием. Я вас так люблю, что, признаюсь, даже совестно говорить. Как честный человек. Ах вот… хорошо, что я теперь вспомнил кстати. [очень кстати] Я попрошу у вас, Марья Петровна, занять [снабдить] мне тысяченки две, только пожалуста ассигнациями. Мне не хочется теперь заезжать домой. Позабыл на столе книжник.
М.<арья> П.<етровна>. Две тысячи! (В сторону). Что с ним делать? Дашь — замотает, а не дашь — распустит но городу такую чепуху, что мне никуда нельзя будет носа показать. И мне нравится, что еще говорит, позабыл книжку. Книжка-то у тебя есть, я знаю — да пуста. А нечего делать, нужно дать. (Вслух). Извольте, Андрей Кондратьевич, только нельзя ли вам будет немножко обождать? Я вам скоро принесу.
Собачкин. Очень хорошо. Я посижу здесь в гостиной.
М.<арья> П.<етровна> (уходя в сторону). Без денег ничего мерзавец не может сделать.
Собачкин. Да, две тысячи мне теперь очень пригодятся. Долгов-то я отдавать не буду. Сапожник подождет и портной подождет, и Анна Ивановна подождет. Зачем ее баловать, пусть подождет. Конечно <раскричится?>, да что ж делать, деньги нельзя сорить, а с ней довольно и любви моей, а платье, врет, у ней есть. [баловать ее не за чем, криклива только проклятая, ну да довольно с нее и любви, зачем же ей деньги, а платье, врет, у ней есть. Эта фраза, как и окончательная ее редакция, вписана] А вот лучше что. Скоро будет Петергофское гулянье. Колясченка моя хоть новая, да ведь ее всякой уже знает. [Колясчонка моя уже старая, всякой знает] А я прибавлю к ней две тысячи, да выменяю ее теперь <?> на [такую] колясочку самую последнюю, каких <?>, может быть, только <?> одна или две будет на всем <гуляньи>. Дорого, да что ж делать <2 нрзб.> так искусно запущу <?> [загну <?>] на всех эфект. Да, а между прочим [Да однако ж] нужно подумать о порученьи Марьи Петровны. Благоразумнее всего, кажется, начать с любовных писем. [Вместо «Долгов-то ~ любовных писем» было: Долгов-то я теперь отдавать не буду, чорт их побери, а куплю-ка я рысака и лихие сани. Нечего таить, люблю ужасно хорошего рысака. Прокачусь таким чортом на петергофском гуляньи: «Эх, вы». Закажу новый фрак. Уж задам себе точно объядение на славу. Только [как] не знаю, как сладить с комиссией Марьи Петровны. Мне кажется, начать нужно с любовных писем. ] Написать письмо от этой девушки будто бы ко мне, да и выронить как-нибудь нечаянно при нем, или вынимая что-нибудь из кармана, позабыть на столе в его комнате. Конечно, может выйти что-нибудь плохо. Да, впрочем, что ж? Надает ведь только тузанов. Тузаны еще ничего; конечно, больно, да ведь не до такой уж степени, чтобы… да ведь я могу и удрать и если что, то в спальню [удрать прямо в спальню] Марьи Петровны и прямо под кровать к ней и пусть-ка оттуда он меня вытащит. Но, главное, как написать письма? Смерть не люблю писать, т. е. просто хоть зарежь! Чорт его знает, [Чорт его побери] так, кажется, на словах всё бы [так, кажется, всё б<ы>] славно изъяснил, [Далее было: даже с выраженьями [бы] и периодами, со всем] а примешься за перо — нет. Разве вот что: у меня есть кое-какие готовые письма, [ведь у меня кое-какие есть готовые письма] еще недавно ко мне писанные, фамилию только подскоблить, да на место ее написать другую. [Далее было: А что ведь, право, выйдет хорошо] Пошарим [Посмотрим-ка] в кармане, может быть, тут же посчастливится [Вместо «может ~ посчастливится»: у меня любовных писем недостатка не бывает] (вынима<я> из кармана), хоть бы это, например: «Я очень слава богу здорова но весьма огорчина и занемогаю от боли. Али вы душинька совсем позабыли. Иван Данилович видел вас душинька в тиатере. И то пришли бы успокоили виселостями разговора». Чорт возьми, кажется правописания <нет>, да и чересчур <?> что-то… не поверит. [Кажется правописания совсем нет] «Я для вас душинька вышила подвязку». А! и разносилась с нежностями. Нет, это не годится. Что-то уж буколического много, Шатобрианом пахнет. [Уж черес<чур> много этакого буколического] Прочитаем-ка это: «Любезной друг!» Нет, это не «любезной друг». Так что же? Может быть, другое? Ну, нежнейший, дражайший? Нет, не то. «Me..е… е… рзавец!» Хм. «Если ты коварный обольститель моей невинности не отдашь задолжанные мною на мелочную лавочку деньги, которые по неопытности сердечной для тебя, скверная рожа, то я в полицию». Ну, это гадость и неприли<чие>, фи, что за выражения, что за правила! Можно, конечно, обо всем сказать, но можно сказать благопристойно. [Ну, это чорт знает что. Это не в том роде, да и нет при том ни чувств, ни хороших выражений] А ну, посмотрим еще это. «Жестокий тиран души моей» Э! это что-то хорошо. [А, вот хорошо] Однако ж ведь видно сейчас [Ведь видно сейчас] воспитание. «Тронься сердечной моей участью!» Право недурно! Вот по началу <?> уж можно видеть, [Ведь вот сначала видн<о>] как поведет себя человек. Вот как нужно поступить! И хорошо и чувствительно, от то<го?> и благородно вместе с тем. Я так уверен, что даже не перечит<ывая> подписываю. Только не знаю, как выскоблить. А, да не подписано! Еще лучше! Само собою обделалось славно. Говорят: наружность вздор; [Далее было: а ведь вот] а ну не будь смазлив, ведь не написали б тебе этих писем, а не написали бы писем и не знал бы, как взяться за это дело. (Подходит к зеркалу). Сегодня опустился немного. А то ведь иной раз точно: прям и <?> хорош, и что-то даже <?> значительное бывает <?> Жаль только, что зубы скверные, а то бы совсем был похож на государя. Не знаю только как, запустить ли бакенбарды под галстук, или уж оставить их так, да здесь под губой как-нибудь завести империалку. [Вместо «Право недурно ~ завести империалку»: Прекрасно, я так уверен в благородстве ее чувств и слога, что даже не перечитываю и готов подписать. Это самое письмо я ему и подкину. А ведь как кстати прислужилось. Вот как выгодно быть смазливым. (Подходя к зеркалу). [Еще] [так только] сегодня опустился немного. А то ведь иной раз точно: жаль только, что зубы скверные, а то бы совсем был похож на государя. Не знаю, запустить ли бакенбарды под галстук, или оставить так, а под губой завести империалку. ]