2-й Ученый: И все же…
Ася: Что "все же"? Что? Откуда он знает, где у меня на теле те заветные места, о которых я и сама не подозревала? Откуда он знал, что меня можно осторожно тянуть за мизинчик на ноге? Откуда он знал, что мне надо слизывать песчинки с ладошки? Почему он пришел тогда на улицу Маклина? Откуда он узнал, что я Соня?
1-й Ученый: А что? Вполне возможно!
2-й Ученый: Ты что, Попай? Накурился не того? У нас тут наука, а не мистика, смею напомнить!
1-й Ученый: Наука? Это ты про что? Случайно не про аппаратуру, которая ничего не в состоянии не только измерить. но даже зарегистрировать?
2-й Ученый: Значит неправильно меряем!
1-й Ученый: А вот теперь, братан, ты попал в точку!
2-й Ученый: Ну?
1-й Ученый: Это же элементарно! Каждый измерительный прибор, каждый метод измерения, основан на том самом явлении, которое сам же и измеряет. Вольтметр, к примеру, использует электромагнитную индукцию, то есть тот же электрический ток. Барометр использует механическое давление, которое сам же и меряет. И т.д. и т.п.
2-й Ученый: Я что-то не совсем…
1-й Ученый: Ну ладно, снизойду до вашего уровня. Весам, например, требуются тяжелые гири, чтобы измерить вес. Врубились? Нет? Да что вы тупите!. (торжественно) Для измерения любви нужен прибор основанный на любви и работающий от любви, а не на электричестве и не на бензине.
2-й Ученый: Да ты Попай, совсем съехал с катушек! И как ты, интересно, будешь собирать такие приборы?
1-й Ученый: (ехидно) Ты имеешь ввиду, где взять столько любви?
Ася: А ты не боишься…?
1-й Ученый: (надменно) Я ничего не боюсь.
2-й Ученый: Что измерять-то будем? Удельную любвеобильность? Пропускную способность любить? А как ты назовешь единицы измерения? В одной джульетте сто беатриче?
1-й Ученый: А сто джульетт не стоят и одной Хадасы, верно, братан?
2-й Ученый отворачивается.
1-й Ученый: Это будет совсем иной, новый мир. В нем энергия любви, Л-энергия, будет служить людям.
Ася: Я знаю… Утюг там будет нагреваться от нежности в семье, а самолет взлетит только если пилот влюблен. Пожалуй, такой мир мне бы понравился.
Мишка: Маклина 30, 46. Соня Липшиц.
1-й Ученый: Приблизительно восемнадцать байтов
Ася: Что, простите?
2-й Ученый: Видите ли, Ася, для передачи данных между мирами требуются огромные затраты энергии. Поэтому передавать удавалось ничтожные крохи информации. А это, в свою очередь, неоднократно вызывало недоразумения. Стену между мирами пробивали либо отдельные слова, либо неясные образы.
1-й Ученый: Наверное именно по этой причине катрены Нострадамуса были невнятны, Вольф Мессинг не всегда понимал то что видел, а Кассандре так и вообще никто не верил.
2-й Ученый: Возможно, то немногое, что проходило через барьер, было выстрадано пославшими его, вызывая невероятные выбросы Л-энергии.
Ася: А как же Мишка? Значит для него это имя и этот адрес были самым важным? Постойте, а почему для него? … Для кого же? Кто передал ему эти байты бесценной информации? … Он сам и передал. Это был тот "потусторонний" Мишка, для которого самым важным в жизни оставался этот адрес. Наверное, он не мог пойти туда… Может быть уже не было такой улицы, а то и города, или там уже не жила девушка, так далеко запихивающая под кровать свои домашние тапочки. Сам он не мог это сделать, но сумел передать подсказку моему Мишке. Как это произошло? Приснившийся странный сон? Шепот в подсознании? Это уже не важно. Важно то, что мой Мишка услышал и, наплевав на все сомнения, на предрассудки, на материализм, впитанный с молоком матери, на возможные насмешки, пошел на ничем не примечательную ленинградскую улицу и поднялся на третий этаж чтобы увидеть в проеме дверей босоногую Асю, которая оказалась его Соней.