Молчат.
Хамид: Ты мне вот что объясни, а что ты тут собственно делаешь?
Молодой Натан: Я? От фуля твоего избавлялся, а теперь пойду боекомплект перезаряжать после вчерашнего.
Хамид: Да, вчера вы славно подбили точным попаданием соседний холм. Но я не о том.
Молодой Натан: Ну и о чем же?
Хамид: Мне интересно, что ты делаешь в этой стране? Мы, например, пытаемся вернуть свою землю. А ты?
Молодой Натан: А я выполняю приказы.
Хамид: Приказы? Ну что ж, будем ждать приказа.
Молча сидят. Выходит Ведущая.
Ведущая:
Так много в этой жизни не понять
Как надо поступать поймешь не сразу
Тебя учили тупо выполнять
Приказы, приказы
Ты долго рассуждать не расположен
Расстаньтесь с жизнью подлые заразы!
Послушен выползает меч из ножен
Приказу, приказу
Пройдут часы, века или года
Течет поток времен не видим глазу
И вновь уже летят по проводам
Приказы, приказы
Не важно танки, пушки иль пехота
Сухим фальцетом вылетают фразы
Опять тебе выкрикивает кто-то
Приказы, приказы
Но так противоречие не снять
Что тут важнее чувства или разум?
Не все на свете сможешь оправдать
Приказом, приказом
Быть лучше жертвой или убивать?
Пусты однообразные рассказы
Ведь самому придется отдавать
Приказы, приказы
С велением сердца трудно совладать
Оно не примет подлого отказа
Но ты привычно продолжаешь ждать
Приказа, приказа
Хамид: А ты?
Молодой Натан: Что я?
Хамид: Ты готов убивать евреев? Правда ведь, что все русские терпеть их не могут?
Молодой Натан: (медленно) За всех не скажу…
Раздается рев двигателей самолета. Натан бросает Хамида на землю и кричит "Воздух!". Грохот взрыва, оба откатываются. Поднимаются, отряхиваются. Хамид смотрит за сцену.
Хамид: Ну и что ты, Павел, теперь будешь делать?
Больница
Натан: К великому моему облегчению вскоре случилась предсказанная Хамидом показательная порка и нас вернули домой. Но он был прав, это же я привел туда своих бойцов, привел в эти бесплодные холмы, ну вот там они и остались. А мне потом долго снились восемь холмиков у позиции сгоревшей батареи.
Альгис: Так ведь…
Натан: Знаю, что не было там никаких холмиков, а ребята поехали домой в цинках. Ну а когда водка и снотворное перестали помогать я пошел к гарнизонному врачу, Левке Гринбергу, и все ему рассказал. Бутылка коньяка завершила дело, хотя, похоже, Левка мне не поверил. Но он честно научил меня как вести себя на комиссии и вскоре меня комиссовали, дав на прощание звание майора. А уже через месяц я работал слесарем на большом заводе под Ленинградом.
Колпино, 1973
Молодой Натан и Антагонистка (тетя Маша – темно-синий халат и берет). Молодой Натан и тетя Маша идут с подносами из столовой..
Тетя Маша: Ты что, Семеныч, тоже с политинформации сбежал? Что-то нас обоих с расстройства на жрачку пробивает.
Молодой Натан: Да сил уже нет, тетя Маша! Что это у нашего парторга все сионисты. да сионисты? И каждый раз он заикается на этом слове.
Тетя Маша: … Потому что хочет сказать "жиды", да не решается.
Молодой Натан смеется, тетя Маша не смеется.
Натан: Я давно уже привык не обращать внимания на антисемитов, но последнее время их стало что-то слишком много.
Тетя Маша: А ведь у меня там племянники… Говорили, бомбят Тель-Авив.
Молодой Натан: У вас? А я…
Подходит к ней и смотрит в глаза.
Молодой Натан: Все будет хорошо, тетя Маша.
Тетя Маша: Спасибо тебе, Семеныч. А ты иди, иди, я же не слепая. Вижу какими глазами ты смотришь на ту брюнеточку, что за столиком в углу. И вчера ты на нее смотрел и позавчера. Пора идти в атаку, подполковник!
Молодой Натан: Я майор, тетя Маша.
Тетя Маша: Тем более. Только ты учти, я ее знаю, она тоже инвалид пятого пункта.
Молодой Натан: Какого пункта?
Тетя Маша: Да еврейка она. Но ты не тушуйся, ты же мужик проверенный. Что тебе первый отдел! Ну, не буду мешать. Может хоть с этой у тебя сложится.
Молодой Натан: А при чем тут первый отдел?
Тетя Маша: Ты что, Семеныч, с дуба рухнул? Там же на каждого из нас вот такая (показывает) папочка заведена, что на русских, что на не совсем русских. А у нее, небось тоже где-то племянники. Так что и тебя тряхнут за компанию. (смеется) Но тебе то что? Ты-то, подполковник, чист, как младенец. Так я пойду?