А н н а. А как проведена у вас сумма, уплаченная лесничеству?
Л е с н и ч и й (свысока). Данную сумму можете списать в убыток.
Д я д я В и л л е м (наступает на него, делая вид, что прочищает себе ухо мизинцем). «В убыток»? А ну-ка повтори! (Угрожающе.) Как бы вам тут в убытке не остаться, господин хороший!
А н н а. Спокойно, друзья! Господин лесничий, где мы живем — на земле или в царстве святого Бюрократия?
Л е с н и ч и й (с трясущейся бородой). Смею вас заверить, почтеннейшая, «царство святого Бюрократия» скоро исчезнет из нашего лексикона, когда вы получите предписание округа немедленно прекратить строительство!
А н н а (страстно). Этого никогда не будет!
Д я д я В и л л е м (наступая на лесничего). И передайте вы этим канцелярским крысам: дядя Виллем, если нужно, им гайки подвернет, не то… ребята, раз-два — и в дамки! (С устрашающей вежливостью.) Разрешите проводить вас к выходу, господин хороший?
Л е с н и ч и й (оробев). Я один дойду.
Л е м к у л ь. Куда вы, господин лесничий? Не обращайте внимания на этого пьянчужку!
Д я д я В и л л е м (кидается к нему). Это я пьянчужка?
А н н а (тянет его к двери). Пойдем, дядя Виллем!
Л е м к у л ь (побагровев). Да, давай, давай бургомистерша, отчаливай со своим ухажером!
Т е т к а Р а п п. Уж ты бы об ухажерах помалкивал…
Г а н с. Сам-то каждую ночь в своей риге…
Л е м к у л ь (хватая его). Вы, голодранцы, у меня еще наплачетесь!
Г а н с (схватив со стола нож). Тронь!
Ю п п (отшвырнул Ганса в сторону). Щенок!
Т е т к а У к к е р. Вон отсюда! Все вон! Тут вам не кабак!
Общая потасовка и суматоха. Л е м к у л ь и л е с н и ч и й незаметно испаряются; т е т к а У к к е р выгоняет о с т а л ь н ы х. Анна, пытаясь удержать Юппа от участия в драке, загораживает ему выход.
А н н а. Юпп, на два слова!
Ю п п. С тобой?
А н н а (идет с ним к столу). Юпп, я пришла сюда, потому что не хотела тебя обидеть, а ведь я знала, чем дело кончится, раз тут будет Лемкуль.
Ю п п. Все Лемкуль да Лемкуль! А ты небось голубок невинный?
А н н а (спокойно). Может, мне и не надо было ему отвечать, да ведь я и не ему отвечала, а тебе.
Ю п п. Мне?
А н н а (понизив голос). Юпп, тебя очень долго здесь не было, может, слишком долго.
Ю п п (смотрит ей в глаза). Ты правда это чувствуешь? Правда? Или только вид делаешь? Не беда, теперь все наверстаем! (Обнимает ее.)
А н н а (удерживает его руки). Нет, Юпп. Ты пойми, здесь все совсем не так, как было… Все изменилось…
Ю п п. А я как раз радуюсь, что здесь все по-старому… Мать, может, немножко поседела, отец сдал немного, а в общем все те же мои старики. Да ведь и ты (берет ее за плечи) все та же Анна — веселая, здоровая, прямо кровь с молоком! И все та же сорвиголова, так ведь?
А н н а (улыбается). Так, Юпп!.. Лицо, волосы, руки — те же; только… (Медлит.)
Ю п п. Только — что?
А н н а. Другое…
Ю п п. Что другое?
А н н а. Я, по правде, не хотела об этом сегодня говорить, Юпп; но сам видишь — тут Лемкуль язвит, да еще лесничего нелегкая принесла, драку затеяли…
Ю п п (смеясь). Такая драка только на пользу, можно плечи поразмять!
А н н а. Ты бы мог в другом месте плечи размять, Юпп.
Ю п п (с раздражением). Ах, это на стройке? Нет — не пойдет!
А н н а. Выслушай меня, Юпп! Мы ведь прежде всегда понимали друг друга, хоть, бывало, мы с тобой — как огонь с водой!
Ю п п. Смотри, как бы огонь воду не высушил!
А н н а (задорно). Как бы вода огонь не залила! (Снова спокойно.) Глупости все это, Юпп; нам с тобой теперь заодно действовать надо.
Ю п п. Перестань ты об этом!
А н н а. Я-то могу перестать. Да ты сам на каждом шагу с этим сталкиваться будешь, потому что новая жизнь везде и всюду, как молодые всходы, из земли подымается! С неодолимой силой! Попробуй обойди ее — споткнешься, нос разобьешь! Для нее, для новой жизни, и ребят мы учить должны, чтоб не были они больше «серым мужичьем», чтоб голова у них на плечах была!
Ю п п (обиженно). А мы что — безголовые?
А н н а. С головой-то мы с головой, вот и попали с этой своей головой в хорошую кашу. Тоже умные головы ее заварили, а нам расхлебывать приходится. (Страстно.) Нет, Юпп, нам теперь другая голова нужна. Такая голова, чтобы нам никогда больше этой каши расхлебывать не приходилось, ни нам, ни детям нашим! Для того-то ребятам нашим и школа нужна, для того и учиться они должны не как-нибудь, не когда погода позволит, а засучив рукава, как сено перед грозой сгребают.