Ю п п. Так вот, соседи, не будем сегодня друг у друга сучок в глазу искать! Я так скажу: да здравствует душа общества — наша скатерть-самобранка, наш кум и благодетель Лемкуль! Да здравствует! Салют, туш, хох!
Л е м к у л ь (чокаясь со всеми). А я скажу: да здравствует наш бывалый воин, наш Юпп! С его приездом на наших квелых мужичков свежим ветерком потянуло!
Г а н с. Кто там себя квелым считает — это его личное дело. (Обнимает Урсулу.) Что, Урсель, мы себя как будто не плохо чувствуем?
Л е м к у л ь. Заткнись, ты, рожа!
У р с у л а. Смотри, как бы Ганс тебе по роже не съездил!
Л е м к у л ь. Что это там коза мекает?
Т е т к а Р а п п. Если боров хрюкает, чего ж козе не мекать?
З а и к а. Тебе, пе-пе-туху залетному, н-надо бы зоб за-за-ткнуть!
Г а н с (вскакивая). А ты еще не вылупился, а туда же, кудахтать? Тебе бы…
Ю п п. Руки прочь, а то я тебя успокою!
Л е м к у л ь. Не плохо бы, Юпп, кабы молодежь в чувство привел, а то совсем от рук отбились.
Ю п п. Это не велика штука. Не таких вояк уламывали!
Т е т к а Р а п п. Я думала, мы тут навек отвоевались.
У р с у л а. Оставьте вы Юппа! Пусть он расскажет что-нибудь.
Д я д я В и л л е м. Валяй, Юпп. Ты ведь, говорят, в Африке побывал?
Ю п п. Как будто случалось. (Усаживается и принимает позу.) Да, дети, кое-что пришлось там повидать, в пустыне, у самого экватора… Жара такая, что чертям тошно: положишь яйцо в песок — через пять минут готово!
Т е т к а Р а п п. Откуда же это яйцо, в пустыне-то?
Д я д я В и л л е м. А они птицу-страуса гоняли: страус видит — ему податься некуда, ну, он и скинет яйцо, чтоб легче бежать было, верно, Юпп?
Ю п п (не теряясь). Верно! Мы им еще, бывало, брюхо пощекочем, чтобы скорее яйца клали!
Смех.
Самая там чертовская штука — это жара, в тени до шестидесяти градусов доходит…
Д я д я В и л л е м. Вот-вот, и я слыхал — говорят, у вас там трое солдат однажды на поверку не явились; кинулись искать — а от них только мундир да кожа остались, остальное все испарилось начисто!
Ю п п. Точно, дядя Виллем! А вот если бы ты там с нами был, здорово бы ты у нас там ахнул!
Д я д я В и л л е м. Ахнул? Уж только не я бы ахал!
Ю п п. Как раз ты! Только что потом уж ни мундира, ни кожи бы не нашли, ничего, брат: ты бы от тамошней жары просто-таки взорвался — в нутре-то ведь спиртное!
К н о р п е л ь (среди общего смеха). Просто-таки взорвался… Здорово, Юпп!
Д я д я В и л л е м (смеясь вместе со всеми). Всё лучше, чем засохнуть! Бывай здоров, Юпп!
У р с у л а (полная гордости за брата). Расскажи еще, Юпп!
Ю п п. Что же вам еще рассказать? Разве что про желтую собаку?
Х а в е р к о р н. Только чтобы про Африку!
Ю п п. Это дело было в разведке. Заехали мы в такой, значит, оазис, где пальмы финиковые растут. Ребята в тени и задремали, а я сижу консервы наворачиваю. Глядь, откуда ни возьмись здоровый желтый пес, уселся рядышком и на меня поглядывает. Я думаю: «Надо и песику что-нибудь дать», кинул ему кость, он — ам! И проглотил.
Г а н с. Откуда ж там этот пес взялся?
Ю п п. Пес, значит, встал и уходить собрался… Тут я скорее за свой фотоаппарат, щелкнул его, а когда потом стал пленку проявлять…
Л е м к у л ь (громогласно). Сейчас он сказанет! Там небось целый гарем оказался с черными бабами!
К н о р п е л ь. Ничего там не оказалось, потому как все начисто испарилось!
Ю п п. Мимо, Кнорпель! Там, брат, оказалась здоровенная львица, потому как этот самый желтый пес…
Во время этого разговора входят т е т к а Д р е в с с А н н о й и Г р е т о й; Ганс первым замечает их.
Г а н с. Слыхала, Анка? Юпп в Африке львицу консервами кормил!
А н н а (с деланной серьезностью). Раз Юпп так говорит, значит, так оно и есть!
К н о р п е л ь. Твое здоровье, Юпп! Это был номер!
Д я д я В и л л е м. Анна, к нам! Мы тебя заждались!
Л е м к у л ь. Стоп! Тишина! Внимание, внимание! Начальству — почет! Честь и место! (С преувеличенной почтительностью освобождает свое место для Анны.)