М е д с е с т р а. Как за что? Ты же один отбил танковую атаку и при этом поджег шесть вражеских танков!
С е р г о. Кто? Я?!.
Затемнение.
Зажигается свет. Комната в доме Елены.
С е р г о (продолжает). Я хотел сказать правду, но не решился сразу… Не посмел… А потом привык… Но часто по ночам мне слышится голос Левана: «Брат, почему, по какому праву ты носишь мою звезду? Тебе не стыдно?..» А что я могу ему ответить?.. Стыдно сойти с коня и пересесть на осла… А ведь со мной получилось еще похуже…
Е л е н а. Какой ужас!.. Горе мне!.. Как теперь я посмотрю людям в глаза?.. А Мариам… О-о!.. Что же ты сразу-то не сказал правду? Почему не признался?
С е р г о (после паузы). Теперь вот скажу… Пока еще Леван сам не рассказал.
Е л е н а. Не дури! Мы погибнем!..
С е р г о. Я ничего не знаю… Уехать, что ли, или совсем уйти…
Е л е н а. Броситься со скалы? О господи!
С е р г о. Да я и сейчас как мертвец…
Е л е н а. Слушай, сынок, а какие у Левана есть доказательства? И кто ему поверит? Он же в плену был!
С е р г о. Мама, у совести нет зубов, но кусаться она умеет… У Левана нет доказательств. Да он в них и не нуждается. Ему достаточно моей честности.
Е л е н а. Честность — это не кандалы, чтобы в них мучиться.
С е р г о. Если бы у каждого были такие кандалы, тогда в мире не знали бы настоящих кандалов… (Поднялся.) Пойду к Левану!..
Е л е н а. Позориться? Не пущу!..
С е р г о. Мама, да пойми же ты… (Махнул рукой, опустился на стул.)
Пауза. Входит Л е в а н.
Л е в а н. Мир вашему дому, соседи! Здравствуй, Серго!
С е р г о. Здравствуй, Леван!
Е л е н а. Дай боже и тебе всегда мира!
Л е в а н. Я и так мирный, соседка. Видишь, пришел невооруженный. Брать ничего не собираюсь…
С е р г о. Мама, накрывай на стол.
Л е в а н. Погоди ты со своим столом… Серго, почему ты не пошел на Черные скалы? Народ ведь тебя ждет.
С е р г о. Нездоровится мне что-то…
Л е в а н. Ты председатель или нет?
Е л е н а. Не ходи, сынок. Ты ведь заболел… Лучше сядьте за стол, поговорите… (Хлопочет.)
Л е в а н. Ладно, будь по-твоему. (Пауза.) Серго, чего ты от меня бегаешь?
Серго молчит.
(Кивнул на портрет Серго.) Раньше на этом месте висела наша с тобой фотография. Помнишь, мы после выпускных снимались…
С е р г о. Наверно, мать сняла… (Пауза. Нервно курит.) Леван… Помнишь, тогда… Пристрелил бы ты меня лучше.
Л е в а н. Ты что? У меня бы рука не поднялась на тебя.
С е р г о. А теперь вот… Арба перевернулась… С плохой дорожки на хорошую уже поздно и возвращаться.
Л е в а н. Это ты про какую арбу вспомнил?
С е р г о. Про мою… И твою… В общем, нашу.
Л е в а н. Может, на хорошую дорожку и не вернуться, но арбу стоило бы поставить на колеса…
С е р г о. Мама, стопками у нас только лекарство пьют…
Е л е н а. Хорошо, сынок, хорошо…
Л е в а н. Слушай, люди-то про тебя хорошо говорят.
С е р г о. Да, как будто.
Л е в а н. Это хорошо, когда человек достоин своей славы.
Е л е н а. Ешьте, пожалуйста, хачапури.
Л е в а н (взял стакан). Будьте здоровы все в этом доме! (Пьет.)
С е р г о. Будем здоровы! (Пьет.) Закуривай!.. (Предлагает папиросы.) Теперь уже не надо прятать папиросу в рукав… (Деланно рассмеялся.)
Л е в а н. Не курю, брат. Дал слово.
С е р г о. А я, брат, и теперь не могу без папиросы.
Л е в а н. Мы в лагерях не то что от табака, от хлеба отвыкли.
Е л е н а. Я ему всегда говорю: закоптишь себе сердце этим проклятым табаком. Оно у тебя почернело, наверно, уже от сажи.
Л е в а н. Ничего, если сердце чернеет от сажи — беда невелика.
Е л е н а. Выпейте за то, чтобы Серго тоже бросил курить… (Взяла бутылку, чтобы наполнить стаканы, и опрокинула солонку.) Ах!.. Соль просыпала! Это к ссоре…
Л е в а н (смеясь). Да ну, тетя Елена, это дело поправимое… (Взял щепотку соли, бросил через левое плечо. Смеется вместе с Серго.)
С е р г о (помолчав). Да… Ну, как добирался?
Л е в а н. Пришлось ехать чуть ли не по тем самым местам, где воевали… У земли раны затянулись. Где были окопы, там поля… А вот у людей еще не все зажило.
С е р г о. Выпьем за то, чтобы и наши раны скорее затянулись.