К е ч о. Лишь бы отдали ее, а уж я буду на руках носить, как ребенка, пылинке не дам сесть, ни в сад, ни в огород не пошлю, пусть в куклы играет, пока живых не заведет…
Из дома выходят К е т е в а н, Т е к л е и П о р ф и л и й.
Т е к л е. Входите, молодые люди, поговорим, оглядимся…
К е ч о. А чего оглядываться?! Вот он я, другим не стану, берите лучше в знак обручения. (Протягивает Тепле сережки.)
Т е к л е. Ой, батюшки, а ты при чем?
П о р ф и л и й. Какая тебя муха укусила?
Т е к л е. Мамочки, жених-то не Караман, а этот, беззубый!
П о р ф и л и й. Что?! Да разве я для такого растил свой цветочек? Дочка, который тебе больше по душе?
Н а т е л л а. Конечно, Караман, еще спрашиваешь…
Т е к л е. А жених-то — Кечо.
Н а т е л л а. Что? Да у него зубов нет, и нос крючком, и глаза косые.
П о р ф и л и й. На минутку, Кетеван. (Уводит ее в дом.)
К е ч о. Веселое дело!
К а р а м а н. А, на свете столько женщин!
Т е к л е. Постойте, но и Караман, кажется, не женат…
К а р а м а н. Уважаемая, раньше друга я не женюсь.
Н а т е л л а. Жалко!
К е т е в а н (появляясь во дворе). Пошли, сыночки, по дороге расскажу.
К е ч о. Что рассказывать, все ясно. (Печально подбрасывает серьги и выходит со двора Порфилия на дорогу.)
Кетеван и Караман стоят возле столика с таким видом, точно возле гроба, Караман даже шапку снял. Хозяева сочувственно пожимают им руки. Нателла шумно вздыхает.
К а р а м а н. Чтоб в другой раз мы встретились не по такому грустному поводу…
П о р ф и л и й. Не моя вина, тебе бы только захотеть…
К а р а м а н. Не могу предать друга…
Порфилий и Текле несут в дом стол, как гроб. Нателла идет впереди родителей с треугольной табуреткой, будто с траурным венком.
К е т е в а н. Прощайте, мир с вами!
П о р ф и л и й. Чего только на свете не случается…
Кетеван и Караман догоняют Кечо.
К а р а м а н. Я не виноват, Кечули, просто я не чувствовал себя женихом, не был скованным, поэтому я этой пичужке больше понравился, иначе, вот честное слово, она бы в мою сторону и не взглянула…
К е ч о. Замолчи! (Уходит вперед.)
К е т е в а н. Не притворяйся, Карамаша, будто не знаешь, что ты виднее Кечо.
К а р а м а н. У тебя дочка на выданье, потому и говоришь.
К е т е в а н. Глупый у тебя друг. Когда парень идет свататься, нельзя приглашать сватом красавца…
К а р а м а н. Ничего, все еще можно исправить. (Догоняет Кечо.) Эй, друг, попрощаемся, я возвращаюсь домой!
К е ч о. Лень через гору перевалить?
К а р а м а н. Для тебя я девять гор на животе переползу, но я же мешаю тебе!.. Смотри какая путаница получилась.
К е ч о. Да, действительно, все перепуталось.
К а р а м а н. И потом… я же тебя предупреждал, не улыбайся невесте, зубы не показывай…
К е ч о. Наверное, надо было сразу сказать, что невеста для меня требуется… А, ладно, ничем ты мне не помешал, не думай даже. Лучше пошли дальше, не может быть, чтоб я не нашел своего счастья.
Друзья затягивают песню. К е т е в а н, махнув рукой, идет в противоположную сторону.
Затемнение.
Снова К е ч о и К а р а м а н бредут по дороге, навстречу им идет Д а р и к о.
Д а р и к о. Кого я вижу! Да это Кечо и Караман из Сакивары! Мальчики, какие вы стали большие и красивые, а помнишь, Кечо, как ты обижал Теону, когда я привела ее к бабушке в вашу деревню?
К а р а м а н. Тогда он был не выше початка кукурузы, а сейчас — жених. (Толкает Кечо.) Он у нас стеснительный, правда, из него слова надо клещами тянуть…
Д а р и к о. Милости просим в гости. Вот жизнь бежит, только вчера Теона и Кечо были малышами…
Входят в ее двор, на заборе висят черепа животных.
Муж и сын на охоте, а я собиралась пообедать с Теоной на свежем воздухе, а в хорошей компании будет еще приятнее.
Появляется Т е о н а с кувшином на плече.
К а р а м а н. Мамочки, какая красавица!
К е ч о. Ох!
К а р а м а н. Не понравилась?
К е ч о. Если бы я знал, что она станет такой красивой, разве бы в детстве тыкал ее носом в грязь? Теперь она меня не простит, вот увидишь, на всю жизнь оставит несчастным…