Клотальдо
Скажи мне, что во сне ты видел?
Сигизмунд
Ты называешь это сном!..
Но я скажу тебе, Клотальдо,
О том, что видел я очами,
А не о том, что только грезил.
О как жестоко я обманут!
Заснув в темнице, я проснулся
На ложе пышном и богатом;
По красоте и по убранству
Его сравнить возможно было
С благоухающим ковром
Цветов, рукой весны сотканным.
Там знатных тысячи людей,
Вокруг почтительно склонясь,
Меня царем своим назвали,
И пышной, царскою одеждой
И драгоценными камнями
Они украсили меня.
Моя душа была спокойна,
Но ты в восторг меня привел,
Когда сказал, что, несмотря
На прежние мои страданья,
Всегда был польским принцем я.
Клотальдо
Ты одарил меня за это?
Сигизмунд
Нет, не совсем-то одарил,
Но, как изменника, тебя
Два раза я хотел убить.
Клотальдо
За что же эта мне суровость?
Сигизмунд
Над всеми я повелевал,
Всем за себя хотел отмстить.
Одну лишь женщину любил,
И только это было правда:
Все, что там было, все исчезло,
Но не исчезла та любовь!
Клотальдо (в сторону)
Слова его услышав, царь,
Растроганный, уходит прочь.
(Сигизмунду.)
Мы об орле здесь говорили,
И потому немудрено,
Что власть увидел ты во сне;
Но и во сне бы не мешало
Любить и почитать того,
Который воспитал тебя
С таким терпеньем, Сигизмунд.
Всего разумней и вернее
Поступок добрый и во сне.
(Уходит.)
СЦЕНА 19-я
Сигизмунд один.
Сигизмунд
Да, правда! Мы должны смирить
Честолюбивые порывы
И буйный и жестокий нрав,
Когда мы в самом деле спим
И жизнью нашей только грезим.
Так мы и будем поступать,
В чудесном мире пребывая,
Где наша жизнь есть только сон.
Ведь опыт научил меня,
Что люди в этом мире спят
И грезят жизнию своей,
Пока от сна не пробудятся!
Царь спит и грезит, что он царь;
В обмане этом он живет,
Повелевая, управляя;
Взаймы дана ему хвала:
Она написана на ветре.
Увы! Царя в прах обратит
Царица смерть! о жалкий жребий!
И кто же царствовать захочет,
Когда он знает наперед,
Что в смертный час проснется он?
Богач своим богатством грезит,
Богатством, что полно забот,
Но также грезит и бедняк,
Терпящий нищету и голод.
Кто начинает наживаться,
Кто утомлен и жаждет счастья,
Кто оскорбляет и вредит, —
Все эти люди спят и грезят.
Ну, словом, грезят в мире все,
Хотя никто не замечает.
И сам я сплю и сам я грежу,
Что заключен в темнице я,
И грезил лишь, когда увидел
Себя в блистании царя!
Что наша жизнь? Одно безумье!
Одна иллюзия она,
Она лишь тень, мечты созданье,
И в ней великое ничтожно.
Вся наша жизнь лишь сновиденье,
И сновиденья также сон[217].
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
СЦЕНА 1-я
Башня, в которой заключен Кларин.
Кларин
Сижу в проклятой башне я,
Сижу за то, что мне известно;
Что ж сделают они со мною
За то, чего не знаю я,
Когда за то, что мне известно,
Они убить меня хотят?
Но если даже жить оставят,
То я от голода умру!
Я самого себя жалею;
И скажут все: "Тебе мы верим".
И этому легко поверить,
Когда никак несогласимо
Молчанье с именем моим:
Кларин — молчать я не могу.
Мои товарищи здесь — крысы
И пауки; а как поют!
Что сладкозвучные щеглята!
От сновидений этой ночи
Полна Кларина голова
Гобоев тысячью и труб;
И в ней процессии, кресты,
Толпы бичующихся в ней:
Одни спускаются, другие
Идут наверх; одни дрожат,
Кровь на других увидев[218], я же
Дрожу лишь только от того,
Что голоден; в темнице тесной
Я заключен и днем читаю
Философа я Никомеда,
А в ночь беседую с Ниценом[219].
И если новый календарь
Признал "молчанье" за святого,
"Святой Секрет" — патрон мой верный,
Которому служу я ныне
Постом, а не весельем. Впрочем,
Вполне я кару заслужил:
Молчал я, будучи слугою.
А это грех, великий грех!
вернуться
Ist mir min Leben getraumet oder est ez war?
Dar nach han ich geslafen und enweiz ez nicht;
Nu bin ich erwachet und ist mir unbekant
Daz mir hie vor was kundic als min ander Hant.
217
Этот монолог интересно сравнить с 5 I книги 1-ой части сочинения Ар. Шопенгауэра "Die Veit als Wille und Vorstellung" (по изданию Гризебаха, т. 1, с. 45-52), где приводятся соображения в пользу мысли, что весьма трудно различить жизнь ото сна; там же Шопенгауэр приводит цитаты из разных поэтов на тему: "жизнь есть сон". К ним можно прибавить след, место и Bernardin de St. Pierre, Paul et Virginie: "Pourquoi douter des songes? La vie, remplie de tant de projets passagers et vains, est eile autre chose qu'in songe?"; и еще отрывок из прелестного стихотворения Вальтера фон дер Фогельвейде:
вернуться
219
В подлиннике игра слов: Nicomedo и Niceno могут значить "неедящий" и "неужинающий", т. е. Кларин ничего не ест.