— В книге описание портов Аннама, Китая, Кореи, куда мы заходили, их расположение, основные товары, охрана и богатые припортовые склады. — Цинично кивнул Фёдор Лютов. — Мало вас пока, господа казаки, очень мало. Потому и показываем то, что вполне по силам, на бо́льшее сами замахивайтесь, без нас. Так вот, к этому месту южного побережья необходимо выйти в первую очередь потому, что неподалёку исток реки Сунгари. Её, эту реку Сунгари, надо нам с вами, господа казаки, сделать пограничной рекой между ханьцами и Русью. Вот отсюда до впадения в Амур и дальше по Амуру вверх по течению. Земли под вашей рукой окажутся богатыми и малонаселёнными. Как вы станете Сунгари удерживать, не знаю, вы тут опытнее меня. Мы обещаем помогать оружием и боеприпасами, Петербург будет каждый год караван кораблей присылать для вас и нас. Но, придётся платить, — красной икрой, рыбой, мехами, рыбьим зубом, трофеями.
— Вы-то чем станете заниматься? — Впервые открыл рот на совещании Кольцо, кивая на карту.
— Мы с вами станем соседями, — впервые улыбнулся Лютов, догадавшись, что его дипломатия сработала. Своих задач он не боялся, считал их лёгкими и привычными для русов. Фёдор, несмотря на молодость, успел повоевать везде, где стреляли из русских пушек, дослужившись до майора. Начав с прапорщика-пушкаря, показал себя грамотным тактиком в пехотных сражениях, и лихим бойцом-кавалеристом в прорыве вражеской обороны. Быстро освоил самоходную технику и прошёл на грузовике от Хайфы до Персидского залива, затем усмирял индусов и прошёл переподготовку в Петербурге. Там и получил личный приказ наместника об отправке на Дальний Восток.
— Мы с вами станем соседями. Смотрите, — рука майора указала на остров Хонсю. — От вас мы направимся на этот остров, где захватим пару удобных портов и заключим союз с айнами против японцев. Если понадобится, уничтожим всех японских воинов на острове, но, уверен, справимся без этого. Там их должно быть немного, не больше двадцати-тридцати тысяч. Закрепившись на острове, устроим свою базу на этом островке, — Цусиме. После чего начнём давить на Корею и грабить китайское побережье. Корейцы нам нужны в качестве союзников, Китай будем доить, как корову, пока не заплачут сами. Так, что мы с вами будем соседями, радиосвязь не теряйте, берегите радиста.
— Подожди, — не выдержал скептичный Степан, — у тебя, сколько людей, где ты их прячешь?
— Вы всех видели, одна усиленная рота в составе двухсот тридцати бойцов и командиров, техника и боеприпасы сверх нормы. У нас на двести карабинов не норматив в двадцать тысяч патронов, а полмиллиона патронов. Считай, сколько японцев и прочих китайцев мы в состоянии перестрелять? Да снарядов десять норм на пушку, а пушек тех почти сотня. — Майор улыбнулся и добавил. — Господа казаки, вы тут совсем от жизни отстали. Мы шестью тысячами бойцов половину Индии захватили, войска Великого Могола разбили, их там тысяч семьдесят было, что ли. Давай, атаман, сделаем вот, что. Ты отправь с моим отрядом пару казаков опытных, чтобы они взглянули, как мы воюем. А я двух своих ветеранов вам оставлю, может, что интересное через полгода наблюдатели те расскажут, когда мы их обратно обменяем?
— Что, казаки, справимся? — Улыбнулся Иван Кольцо, предчувствуя наступление весёлых и опасных времён. Снова забурлила кровь в жилах старого атамана, снова опасность и азарт небывалых побед будоражили душу. Кончилось сиденье в опостылевшем остроге, возможность отвести душу в южных странах грела лучше всякой водки. Атаман уже успел прикинуть, кого оставит в остроге Находке, кого поведёт с собой на юг, к корейскому пограничью. Да, не забыть бы через радиста выслать приглашение старым друзьям на Дон и в Тобольск, пусть слезают с печей и добираются на Дальний Восток. Тут они от прострела в спине не слягут, или голова слетит, или жаркие китаянки согреют.
Глава десятая
Их опять собрали всех вместе, почти, как семь лет назад. Офицеры и капралы немногословно здоровались, некоторые обнимались, вспоминая незабываемый рейд к Праге и захват императорского дворца. Расспрашивали о судьбе отсутствующих, горевали о погибших. Из того легендарного состава в двести бойцов выжили сто восемьдесят девять, а сегодня собрались сто шестьдесят. Кто-то уволился по ранению на пенсию, кто-то выполняет задания слишком далеко, чтобы прибыть к сроку. Но, сто шестьдесят ветеранов пражского штурма, собранные командованием на закрытой даче министерства обороны, быстро догадались, что им предстоит сложнейшая задача. Самые молодые уже обсуждали возможные объекты предстоящего штурма, вроде султанского дворца в Константинополе, или королевских покоев в Париже.
Никого из бойцов не волновала политическая необходимость подобных акций, подлинные мастера спецназа интересовались лишь технической стороной вопроса. Благо, на регулярных курсах повышения квалификации курсантами обыгрывались самые невероятные объекты для захвата, вплоть до дворца наместника в Королевце и Кремля в Москве. Последние, правда, рассматривались в качестве повышения защитных мер, каковые рекомендации после штабных игр получили обе дружественные спецслужбы. Ибо молодой царь Иоанн Иоаннович не чурался заимствований, в первую очередь, у передовых магаданцев. Военные советники из Петербурга три года работали в Москве, помогая обученным в Новороссии офицерам совершенствовать стрелецкие полки.
На верфях Холмогор новороссийские мастера устанавливали петербургские пушки на русские кочи. Ныне знаменитые русские корабли были известны во всех европейских и американских портах. Оборотистые купцы из Руси добирались до порта Южного на африканском побережье, радуя бывших земляков мочёной клюквой и калеными кедровыми орехами. При отсутствии уничтоженных английских пиратов и значительно прореженных алжирских разбойников, мореплавание в Атлантике стало гораздо спокойнее. А наличие большого числа дружественных стран и портов в Европе, Африке и Америке, второе десятилетие выводило Московскую Русь в ряд крупнейших морских держав. При дешевизне русских традиционных товаров и отсутствии ввозных пошлин в православных странах, конкурировать европейцам с ними было сложно.
В Чёрном море, с помощью последних мощных локаторных станций, находившемся под полным контролем Новороссии, русские корабли торговали без ограничений на всём побережье. В случае редких конфликтов, катера Дунайской флотилии быстро и бесцеремонно наводили порядок на всём русском побережье, от Керчи до устья Дуная. Турецкие и греческие торговцы с ругательствами и скандалами теряли свои позиции в черноморской торговле. Но, привлечь привычный довод против конкурентов в виде оттоманской эскадры, не могли. После появления на бо́льшей части черноморского побережья казачьих поселений, от Буджака до Приазовья, остатки турецкой черноморской эскадры ушли в глухую оборону. Их сил едва хватало на контроль болгарского и кавказского побережья. Чёрное море, полтора столетия бывшее внутренним турецким озером, на глазах возвращало себе исконное название Русского моря.
Учитывая огромные доходы Руси от освоения Сибири, превосходившие по стоимости пушнины всё американское серебро и золото Испании, московское царство переживало всплеск нежданного богатства. Каковое, в прежней русской истории, выродилось в строительстве огромного количества церквей и монастырей, да в десятилетия Смуты. Ныне, в условиях, практически тепличных, лишённая внешних врагов и обременительных войн, Московская Русь активно строила города и остроги, забирая под себя огромные территории, от Дуная до Урала и Арала. Если царь Борис Годунов, в своё время, успел построить почти сотню городков и острогов, то у Иоанна Пятого было гораздо больше возможностей. Русские поселения росли со скоростью грибов на южных землях, наравне с православными церквями и монастырями.
Как всегда, оказалось много недовольных усилением московских властей даже среди лояльного населения. Казачья старши́на на Правобережной Украине требовала себе боярских привилегий, католики-литвины и украинские евреи настаивали на своей независимости и самостийности. Остатки ногаев в междуречье Волги и Дона привычно грабили всех подряд, ибо не знали других способов заработка. По совету русов и авторитетного для царя лекаря Алексея Кочнева, недовольных подданных не вешали и не подкупали, как было принято ранее. Им предоставлялось право переселиться в Сибирь с сохранением всего имущества и выплаты немалых денег на хлопоты, либо покинуть страну. К тому же, на юге беспрепятственно работали агенты влияния русов, агитировавшие недовольную московскими порядками молодёжь на переселение в Африку и Америку, либо на обучение в Новороссию. Учитывая принятые меры и безоговорочное превосходство стрельцов в военной мощи против любого кочевого племени, крупных бунтов на огромных южных землях Руси удалось избежать. Евреи с помощью русов добровольно-принудительно переселялись в Израиль, а католики ставились перед свободным выбором — сохранить веру и жить в Сибири, либо остаться на родине, но, православными христианами. Многие оставались жить в Литве.