- Доброе утро, Жорж! - приветствовал он подскочившего со стула хранителя чекистского архива. - Как настроение, боевое? Любезность не окажете? Мне нужно найти кое-что, и кроме Вас помочь не сможет никто, Вы здесь один царь и Бог архивных историй.
- Все, что в моих силах, Николай Васильевич! - залился рубиновым цветом юный прапорщик, незаметно одергивая китель и поправляя ремень портупеи.
- Смит-Вессон? - указал на огромную кобуру Северианов. Белоносов лишь кивнул. - Я Вам кое-что другое принёс. Боевой трофей, - он выложил на стол браунинг ╧1. - Владейте! Самозарядный, обмахивать не нужно. Найдем время - вместе пристреляем, согласны? - Смит-Вессон, как и солдатский наган, не имел самовзвода, дабы не допустить невозбранного расхода боеприпасов низшими чинами, поэтому его приходилось "обмахивать", то есть, нажимая на спусковой крючок указательным пальцем правой руки, постоянно возводить курок ладонью левой.
Юный прапорщик не просто был согласен, он был счастлив. Влюбленными глазами смотрел на Северианова, как смотрит пылкий воздыхатель на предмет своей страсти и, резвым жеребцом приплясывал на месте от желания услужить.
- Мне нужно все, что есть по убийству ювелира Свиридского. Произошло сие злодеяние за несколько дней до нашего вступления в Новоелизаветинск, точной даты не укажу, к сожалению. Поищите, пожалуйста. Мне подождать или зайти попозже?
- Сейчас посмотрю, господин штабс-капитан.
Жорж управился ровно за восемь минут, папка с лёгким шлепком появилась перед Севериановым.
Дело толщиной похвастаться не могло. Несколько обзорных снимков, фотографии убитых крупным планом, протоколы осмотра, протоколы допросов, справки. Милицейские документы Северианов просмотрел быстро, он почти все знал со слов Самойлова, его больше интересовали чекистские бумаги. Однако, здесь его ждало разочарование: протоколы допросов соседей или знакомых Свиридского ничего не добавили, были они составлены наспех, торопливо и носили характер явной отписки. С одной стороны это было понятно: город сдали через несколько суток, так что всерьёз заниматься убийством ювелира не было ни времени, ни ресурсов. Но тогда непонятно, зачем дело из милицейского производства забрало ЧК. Северианов нашёл ответ на этот вопрос в одном из документов. Итак.
П Р О Т О К О Л
г. Новоелизаветинск
15 июня 1918 г.
Допрос начат в 10 ч. 15 мин. Допрос окончен в 11 ч. 30 мин.
Допрос снял:
Агент 1 разряда уголовно-розыскного подотдела административного отдела Новоелизаветинского Совдепа Сыромятников С.И. с Вардашкина Никифора Ивановича, 51 год, в настоящее время беспартийного, сочувствующего уничтожению экономического рабства ...
Вопрос: Расскажите подробно о вашем соседе, ювелире Осипе Давидовиче Свиридском.
Ответ: Осип Давидович был человек весьма и весьма приличный и деликатный, здоровался всегда первым, раскланивался со всеми. И вообще, в городе считался одним из лучших ювелирных знатоков, ещё при господине губернаторе высоко котировался. Бывало, сам городской голова посылал за Осипом Давыдовычем авто, приглашал для консультаций.
Вопрос: Откуда вам это известно?
Ответ: Осип Давидович самолично рассказывали. Говаривал, доставляют его со всем уважением и почестями на Елизаветинскую площадь, оценить некоторые алмазы и прочие золотые украшения. Проводят в залу, а там и сам господин городской голова, Михаил Васильевич Ободовский и другие высокие лица, сделай милость, Осип Давидович, окажи сию любезность. Он, значит, достаёт увеличительное стекло, рассматривает все великолепие внимательно и говорит: этот алмаз стоит столько-то, а вот этот изумруд - столько-то. Ему, понятно, почет и уважение, денег, конечно, за труды.
Вопрос: Продолжайте.
Ответ: При ваших, Советах, значит, его в саму ЧК частенько возили, тоже, значит, на оценку. Изымут награбленных бриллиантов или золотишка - будьте так любезны, Осип Давидович, оцените, что да почем. Присылали экипаж с товарищем чекистом для эскорту и увозили на полдня, примерно, потом, конечно, возвращали, так что как сыр в масле катался Осип Давидович...
Северианов понял: чекисты забрали дело, чтобы не афишировать сотрудничество со Свиридским. Но сам факт подобного сотрудничества вовсе не был чем-то из ряда вон выходящим, если ювелира брали для оценки конфискованных драгоценностей. Это не являлось в глазах окружающих чем-то крамольным или злодейским. Значит, было что-то ещё. Что-то такое, что ЧК хотело скрыть. Что? Северианов ещё раз перечитал милицейские бумаги, внимательно просмотрел фотографии с места происшествия. Зажмурился, представив себе картину преступления, вернее, представил себя на месте преступника. Вот они все трое перед ним: сам ювелир, его жена, молодая дочь. Северианов припомнил обзорные снимки, вообразил, смоделировал комнату до аршина, до вершка. Длинный овальный стол, Свиридский в центре комнаты, жена слева, в полуметре, дочка еще дальше. Убийца подходит к ювелиру, правая рука с ножом за спиной, короткий точный удар под лопатку - Свиридский и понять ничего не успевает - выдернуть нож из раны, резкий подшаг к супруге ювелира. Та все видела, все поняла, кричит от ужаса. Или не кричит, это уже не имеет значения. Для нее, во всяком случае. Она пытается вскочить со стула. Или не пытается? Опять неважно, важно, что не успевает. Удар, выдернуть нож - женщина падает. А дальше, чтобы добраться до девчонки, нужно обойти стул с трупом ювелирши. И здесь, Северианов был уверен на все сто процентов, случилась какая-то заминка, задержка, остановка. Увидев смерть родителей и приближающегося убийцу с окровавленным ножом в правой руке, девушка должна была впасть в шок, оцепенение, обездвиженность. Но убийца, вероятнее всего, зацепился за стул или труп женщины, споткнулся, потерял равновесие, может быть, даже, упал. И это приостановление, заминка, канитель мощно выдернули девушку из ступора, и она бросается бежать. К окну, к возможному спасению. За ней! Обогнуть стол, прыжок, удар! Северианов мотнул головой, сбрасывая кровавый морок. Убийца не был бойцом, он был именно убийцей, безжалостным душегубом. Поэтому и побежал в догонку за дочерью ювелира вокруг стола, вместо того, чтобы кувыркнуться через столешницу и встретить бегущую навстречу жертву. Сам Северианов сработал бы быстрее и четче, расправился с противниками мгновенно. Он почувствовал, как закипает внутри ледяная ненависть: встретиться бы с тобой, неведомый злодей, тогда увидим, как ты ножом владеешь. Северианов ещё раз внимательно просмотрел протокол осмотра, ну только что не обнюхал фотографии. И понял все, и подозрения Самойлова, и свои сомнения и этот непонятный неторопливый обыск. Ювелир знал своих убийц. Или убийцу. И тот, уж совершенно точно, не походил на бандита, и визит его не восприняли как угрозу, потому и не испугались, потому Свиридский так удивился удару ножом. Потому ЧК забрала дело у уголовно-розыскной милиции. Но чем мог помешать ювелир чекистам, он ведь только оценивал изъятые сокровища? Или он что-то увидел, узнал, чего не должен был, и его убрали вместе с семьёй, инсценировав бандитский налет? Стоп, стоп, где-то что-то было, уже в чекистских бумагах, Северианов лихорадочно просматривал протоколы и наконец, нашел.