— И всё-таки, — уже после опять решился задать такой важный — и такой ненужный вопрос. Даром, что уже спрашивал. — Тебя… Полиной зовут?
— Ты меня так назвал. А это куда важнее. Сколько здесь правды… — улыбнулась, пожала плечами, опять не признала, не опровергла. — Это ложь через призму истины.
— И тебе сильно больше семнадцати или двадцати.
— Мне столько, сколько потребуется.
***
А там был уже и Львовский вокзал и тяжёлое прощание.
Поезд на Харьков у Сна — и поезд для Полины на Прагу. Составы прибывали в одно и то же время, на разных платформах. Времени на долгие слова не осталось. Тяжело, скорбно, но — надо.
Девушка прильнула к парню, поцеловав его. Обнимая, со всей любовью и искренностью, испытывая лишь счастье — и бесконечную тоску.
Потом — направилась к переходу на свою платформу.
Прежде, чем скрыться во тьме подземелья, она обернулась к нему.
Снова игривый блеск глаз, снова хитрые, немного — и всё-таки лисьи черты лица. Длинные зелёныве волосы цвета яда, такой же свитер, простые джинсы — и рюкзак походный через плечо.
— Увидимся в Новом Мире! — крикнула она на прощанье. А потом — быстрыми шагами удалилась вниз, скрываясь в толпе.
Сон стоял один, на одиноком вокзале, раздавленный общей толпой. Но не было ни страха, ни одиночества. Лишь приятный острах, смешанный с предательским опустошением.
— Увидимся в Новом Мире! — крикнул он в пустоту, зная, что она его услышит.
Уже пришёл поздний вечер, и предстояла дорога в ночь.
В поезде он всё время проспал.
Ему не хотелось возвращаться в мир живых.
Там слишком сложно, слишком тяжело и грустно. Только сейчас, расставшись с Полиной, он понял, что — нет, он никогда не сможет отпустить её.
Любили они друг друга — едва ли.
Могли бы встречаться — ни за что.
Нужны ли они друг другу?
Да, да, и твёрдое да!
Нужны.
Он понимал это.
Верил: она понимала это.
Они нужны друг другу, и они никогда не забудут то время, что провели вместе.
***
Уже под новый-новый вечер он проснулся, устало разлепив глаза.
Ладья входила в мёртвые реки родного Некрополя, готовясь принимать в себя новые души. Вот и грустный отец Фёдор, вечно спешащий невесть куда. И огромное здание отеля в форме бритвы, которое так и норовит избавить облака от дождя. И широкий родной вокзал с его пышным замком.
Поезд входил на платформу.
Пора уходить.
Уже прокатываясь вдоль путей — и к платформе, Сон представлял себе одинокий долгий путь домой, по родным улицам и аллеям, средь масок чужих — и родных сердцу людей.
Снова броуновское движение общей бесплотной массы.
Снова одиночество в единстве с толпой.
Но что это?
В окне он увидел знакомые лица!
В клетчатой рубашке и светлых брюках, с прядью сухих волос на лице — и печальным размытым взглядом вот, там, стоял Мальц. Рядом с ним, недовольная тем обстоятельством, что её друг до сих пор не спит, но в целом — радостная и энергичная Мария. И вечно скорбная, в тёмных одеждах Астра. И строая, ровная, в молчаливом ожидании, с тяжёлой материнской улыбкой Филин. Не хватало юного Ади — но он — да, ведь Мальц говорил, наверное, сейчас у семьи.
А остальные — все тут.
И все ждут его.
Несмотря на всю тяжесть своей ноши, Сон считай слетел на перрон. Боже. Они все здесь. Все встречают его. Видимо, приехали на день раньше. Расспросы, объятия, взаимное тепло — боже, только теперь он понял, насколько действительно же соскучился по всем им. И уже потом до него дошло, что, судя по всему, все они живут у него на квартире, а ему — либо на кухне, либо вместе со всеми.
Да не всё ли равно? Он был дома.
Король вернулся — и вдохновлённая свита приветствовала его.
***
Сон стоял на платформе.
На Харьковской платформе.
Прибывший состав принимал новых пассажиров и готовился к отбытию. Где-то там, по артериям железных дорог, сейчас вот так же едет Полина, к своей вечности, к своей мечте. Никогда они не забудут друг друга. Смотря на небо, смотря на звёзды, они будут помнить. Будут знать, что там, средь множества самых разных светил существуют два огонька, чьи линии сплелись в единое созвездие, зримое лишь им обоим. Одна новая, другая тусклая, но имеющая все силы воссиять вновь. Достаточно далеко, чтобы не затмить друг друга — и достаточно близко, чтобы стоять в паре. Это их звёзды. Огни их душ.