— Дождалась удобного момента — и набросилась, да? Трахнула, избила — типа изнасилование, да? Да? Оденься, деточка.
Она игриво щелкнула её по носу и направилась к выходу из беседки.
— Да пошла ты… — бессильно взвыла Филин ей вслед. — Я всё равно люблю тебя! Слышишь! Люблю!
— Прощай, раб, — вздохнула Полина и, пошатываясь, покинула беседку.
Так же пошатываясь она пересекла ещё вчера родной двор. Вышла на улицу не так давно любимого городишки. Ей было противно от всего, а в особенности — от себя. Хотелось чем-то вмазаться, да с собой ничего. Была возможность разжиться — тогда отказалась, а сейчас — было бы очень кстати. Ехать она — всё равно вряд ли куда-то в таком состоянии поедет. Нужно хотя бы поваляться где-нибудь, прийти в себя. А ещё её люди могут увидеть. Не то, чтобы её особо волновало общественное мнение — просто могли пристать с расспросами, что было бы очень, очень не кстати.
А ещё жутко ныло между ног. Сучка очень крепко ударила её. Присесть бы где-нибудь… О… Автобусная остановка. Посидеть. Отдохнуть.
Полина обессилено рухнула на лавочку и согнулась пополам. Чёрт… Как же больно…
— Сама виновата, — прошипела девушка сквозь зубы, — дура старая… Даже двигаться толком не можешь, не то, чтобы куда-то там ехать… Чёрт… Как больно…
В памяти всплыла вчерашняя ночь.
«Королева! Волосы цвета яда! Красота декаданса! Высокодуховность! Ха! Это всё фигня, ничего не стоящая фигня, пока сама ты — дура, которая ничего из себя не представляет и упивается своей офигенностью. И все люди, которые тебя любят — они любят лишь то, что у тебя между ног и некую загадочную оболочку. Когда ты последний раз с кем-то по-человечески говорила? О чём-то действительно серьезном, интересном и поучительном? И, чёрт подери, чего стоит личность, которая ломается после первого же крепкого мордобоя? Да ещё и будучи избита влюблённой тряпкой. Что же ты из себя представляешь, если такое никчёмное существо смогло сломить тебя? Личность ли ты после этого? И была ли личностью? Нет! Ты — дура, дурой была и дурой осталась!»
— Девушка, вы в порядке?
Полина подняла взгляд на взволнованного парня, пришедшего на утренний автобус. Не известно, что его испугало больше: её глаза или же сам внешний вид, но юноша отшатнулся от неё, как от прокажённой и, извиняясь, ушёл куда подальше. Наверное, это круто — подойти к человеку с ног до головы вымазанному в блевотине и спросить, в порядке ли он. Да, охуенно! Просто восхитительно, блин. Зашибись просто!
«Соберись наконец, — сказала она себе. — Здесь тебе торчать больше смысла нет. Значит — валим туда, где тебе всё ещё рады. И стараемся не испортить отношение к себе, тем более так по-идиотски».
К Филину она не вернётся хотя бы из-за уязвлённой гордости — обе дуры сами виноваты. Любовь! Чувства! Ха! Дружба — и только дружба спасёт этот мир…
Она сидела на лавочке, согнувшись в три погибели, и пыталась вспомнить хотя бы одного человека, который относился бы к ней, как к другу. И все подобные люди казались ей унылыми, ничего не представляющими из себя личностями. А всё потому, что сколь ни были люди вокруг неё унылы, и сколь она их ни ненавидела, — себя она ненавидела ещё больше. Потому что эти люди — они, чёрт возьми, чего-то в жизни добились! Что-то из себя представляли! А что она? Она решила играть роль этакого загадочного солнца, которое то появляется, то исчезает. Ветряная, воздушная, чарующая, загадочная она стала колесить по стране и собирать вокруг себя разных людей. Копить их образы в своей памяти. Для чего? Когда-то ей это казалось интересным. А на самом деле она просто хотела трахаться, и поняла это уже после первой встречи с интересным мужчиной, который курил план, божественно играл на гитаре и читал неземные стихи. Она отдалась ему. И ей это понравилась. Она — просто зарвавшаяся девчонка, которая слишком рано решила, что стала взрослой. Если люди — это книги, то её повесть бесконечно уныла. До тех пор, пока она не станет сильной личностью, она не станет никому по-настоящему интересной.
«Я буду ждать тебя в Новом Мире»…
Она вспомнила того парня. Ещё один такой же, как все. Но он не безнадёжен. Есть в нём что-то… Искра, которая уже едва потухла, но всё ещё пылает. До чего докатились-то! Идём плакаться в жилетку первого встречного парня, увиденного лишь раз на вокзале. Дыра, дыра и болото — эта ваша полная приключений и романтики путешествий жизнь.