— Слушай, может объяснишь, что происходит?
— Позже, — важно отвечал тот, не сбавляя шаг, — позже, мой друг! Нас ждут великие дела!
В мыслях парень был готов убить своего друга за его способность появляться именно тогда, когда его не ждут, и так бесцеремонно всё ломать. У каждого красивого героя должен быть классический друг-идиот — как ни крути, а это правда, которая неоднократно подтверждалась жизнью.
Парни подошли к ближайшему киоску. Майор заказал бутылку пива для себя и банку «Пепси» для Сна — тот принципиально не пил. Подошли к лавочке. Майор стал по стойке «смирно», поднял открытую бутылку повыше и начал толкать торжественную речь о том, что вот уже как пять лет он знаком со Сном и как хорошо это повлияло на его жизнь.
Парень не слушал своего товарища. Всеми мыслями своими он был там, на перроне, подле статуи печального попа и, конечно же, ему сейчас было совершенно не до празднования юбилея относительно бесполезной дружбы. Он нервничал, дёргался, всё никак не мог спокойно усесться. Вяло отвечал на расспросы о своей нынешней жизни, выслушивал семейные драмы и благодарности за то, что свёл Майора с его нынешней девушкой. Они уже три года вместе, кушают борщ, живут на съёмной квартире, рады и счастливы. Сон кивал, качал головой, отбивался шаблонными ответами типа «круто», «молодец», «уважаю» и так далее, а сам всё думал: когда же от него отстанут. Набраться решительности и послать его прямым текстом Сон не мог, не успел сориентироваться. Всё слишком сумбурно, слишком внезапно, слишком не к месту.
Наконец, до Майора дошло, что он совсем лишний. Дошло это до него потому, что Сон не сделал почти ни глотка из купленной ему банки — а ведь это же подарок! А всё равно не пьёт. В конце концов герр Майор хлопнул своего товарища по плечу и искренне поблагодарил за встречу, извинился, что не вовремя появился и пообещал встретиться снова на днях. А после — весёлый и довольный от встречи с другом ушёл домой.
Сон стремглав ринулся на вокзал. Он всем сердцем молился, чтобы таинственная незнакомка дождалась его. Видел, как она сидит в ногах у отца Фёдора, смотрит своим загадочным взглядом на заходящее солнце и нежно улыбается. Представлял, как алые лучи играют с её тёмно-зелёными волосами. Мысленно вкушал аромат этого блаженного яда внезапных встреч.
Однако он ни капли не удивился, когда обнаружил одиноко стоящего святого отца, что держал в руках котелок и беспокойно смотрел в закат. Рядом с цитатой из письма отца Фёдора его жене лежал тетрадный листок.
Парень медленно поднял записку, боясь её читать. Это всё напоминало ему какую-то игру. И он понимал: если он прочтёт послание — он согласится в неё играть. Всё происходящее вокруг выглядело как-то нереально. Будто какой-то фарс.
Но всё же он решился.
На ровном листе в клеточку было выведено аккуратными большими зелёными буквами:
«Увидимся в Новом Мире:3»
Позади раздался гудок отправляющейся электрички. Не ведая, что творит, Сон ринулся за движущимся составом. Ему казалось, что именно там, именно в каком-то из его вагонов сидит та самая незнакомка. Сидит и смотрит на одинокого, отчаявшегося юношу, который бежит за ней, гонится за своей судьбой, рвётся к ней.
И всё бы хорошо, если бы не подвернувшийся под ноги одинокий камень, который словно ждал, чтобы на него наткнулись.
Сон лежал на холодной, словно чертоги девятого круга, плитке и раздосадованно смотрел вслед удаляющейся электричке. Ему виделась смеющаяся фигура незнакомки. Зелёный свитер, синие джинсы. Немного восточные черты лица. Тёмные волосы цвета яда. И нежный, немного низкий, но приятный голос. Он старался вобрать в себя всё, что запомнил о ней. Ах да, ещё она курит «Captain Black» и цитирует Библию, что весьма нетипично для девушек её возраста. Чёрт. Если подумать, она сама нетипична для девушек своего возраста.
Сон поднялся, отряхнулся. И тут его как молнией прошибло — кое-чего не хватает.
Сердце судорожно забилось. По лицу потекли струйки пота. Руки судорожно шарят карманы. Стоп. В карманах ничего не было, и ничего не должно было быть — ведь всё деньги и прочее… Мать тысячи младых! Сумка! Её не было! Обчистила — как пить дать. Ни тебе денег, ни тебе Библии. И проездные там… Чтоб их к глубинным! Домой теперь пешком придётся идти.
Стоп. Домой? А как же романтика случая и всё такое?
«К чёрту романтику! — осадил себя Сон и со всей силы пнул бедный камешек, о который некогда споткнулся. — К этому путешествию надо подготовиться. Соберёмся — и завтра же выступаем. Надерём задницу поганой воровке. И вернём мою Библию!»