Сарда задумчиво посмотрел на схему и высказался по ее поводу:
– Интересно. Эти комитеты обладают немалой реальной властью.
– И человек с такими амбициями, как вице-адмирал, наверняка попытался бы создать коалицию единомышленников.
– Простите, что вы имеете в виду?
– Ведь он не может одновременно контролировать свои дела всюду, не так ли? Логично предположить, что он будет стремиться поставить своих сторонников на руководящие должности, тем самым усиливая собственное влияние. Сарда нахмурился:
– Если только ваши подозрения на его счет имеют под собой хоть какую-нибудь почву.
– А как нам это выяснить?
– Возможно, мы сможем обнаружить эту закономерность среди офицеров, непосредственно подчиняющихся Риттенхаузу или находившихся под его командой раньше.
– Посмотрим.
– Надо взять определенный срок для более быстрой оценки информации.
– Это могут быть последние три года по земным стандартам. Компьютер, проведите анализ по этим признакам и выведите на экране результат для командного состава.
… Лидсон… Тутакан… Нэш…
– Удивительно – среди подходящих лиц обнаружились три капитана кораблей и один флагманский офицер. Кроме того, мне кажется, что адмирал Армстронг тоже когда-то командовал «Констеллейшн».
– Таким образом, трое из двенадцати капитанов. Разве это не говорит о…
– В самом деле. «Горнет», «Потемкин» и «Линкольн» – это корабли, о которых Риттенхауз заявил, что они движутся к нему на помощь.
– Удивительное совпадение, не правда ли?
– Похоже.
– И как следует.
Я дала задание компьютеру специфицировать должности тех, кто не занимает место командира корабля, и мы обнаружили массу интересного и пугающего одновременно.
– Сарда, вы поняли, о чем речь? Например, Лу Синг Квод – начальник отдела кадров офицерскою состава Звездного флота и член комитета по снабжению! А адмирал Армстронг – представитель Звездного Флота на Конгрессе Федерации.
– Похоже, вице-адмирал Риттенхауз упорно распространял свое влияние.
– И он успел протянуть свои щупальца практически всюду. Интересно, мог ли вице-адмирал влиять на выбор своих представителей в этих группах?
– Мог, и довольно легко.
– Компьютер, как часто представители Звездного Флота попадали в состав Конгресса Федерации?
Компьютер флагмана «Помпеи» не был столь же мощным и быстродействующим, как на «Энтерпрайзе», поэтому пауза оказалась довольно долгой, и я успела понервничать. Даже Сарда переминался с ноги на ногу, хотя я не думала, что ему были понятны все тревоги, волновавшие меня в связи с Риттенхаузом и его не совсем понятными действиями, о которых говорили все вокруг. Наконец, компьютер воспроизвел на экране диаграмму.
Просмотрев ее, я не сразу смогла подобрать необходимые слова.
– Мне кажется, что вице-адмирал держит свой палец на сонной артерии всего гражданского правительства, а не только командования Звездным Флотом. И даже может быть, что это не палец, а острый нож. А при этом он сам сидит на недосягаемой высоте.
– На такой жерди ему будет непросто удержаться, – прокомментировал Сарда, – если не проявлять особую осторожность.
От его слов я улыбнулась и перестала дрожать.
– Нам нужно предупредить капитана Кирка. И узнать точно, что Риттенхауз не сумел убедить его покинуть данный сектор космоса.
Я поднялась и попыталась найти в карманах своей меховой куртки коммуникатор. Прежде чем мне это удалось, меня охватило странное чувство, ощущение того, что на меня воздействует чужой разум, я повернулась в сторону Сарды. Мы обменивались взглядами довольно долго: это был обмен информацией, напряженное, выстраданное понимание друг друга. Конечно, небезопасное, потому что, хотя мы и доверяли друг другу, но все же…
Может быть, он захочет остановиться до того, как мы оба окажемся в неприятной и опасной ситуации?
Видимо, он понимал ход моих мыслей. Его программа индивидуального самосовершенствования не позволяла ему слиться со мной интеллектом, преодолеть необходимость обмена информацией, хранящейся в сугубо индивидуальных, интимных областях мозга, но между нами установилось экстрасенсорное, телепатическое общение, и в этом я была сейчас почти уверена.
– Разве я не права? – спросила я, уже позабыв о предмете моего последнего вопроса.
Он глубоко вздохнул, прежде чем решиться на ответ.
– Мы делаем слишком грубые предположения, – предупредил Сарда, – без достаточных доказательств. Вице-адмирал может оказаться никем другим, как чересчур активным и одержимым офицером. Пока я не нахожу необходимых логических доказательств вашим догадкам, и мне не совсем понятны ваши основания дли них, поскольку ограничил свои контакты с людьми, несмотря на… сложившиеся обстоятельства. И все же…
Мне была понятна его неуверенность – типичное человеческое качество; причем, неважно, следовал ли он законам логики, согласно которым я была явно не в своем уме, или же пытался проникнуть в дебри моей интуиции.
– И что же дальше? – поторопила я.
– И все же, я не вижу вреда в том, чтобы предложить капитану Кирку идею того, чтобы «Энтерпрайз» оставался в этом секторе космоса.
Он казался совершенно истощенным, морально и физически, как это уже было с ним много раз. И все же… и все же мы почти поняли друг друга.
Почти.
Мне уже стало по-настоящему ненавистно это слово.
Я включила коммуникатор и настроила его на нужную волну, сделав вид, что не ощущаю стены сопротивления Сарды.
– Пайпер обращается к «Энтерпрайзу». Но вместо ответного голоса Кирка или Ухуры я услышала скрип раскрываемых дверей комнаты для совещаний.
– Немедленно выключите коммуникатор. Жестко прозвучавший приказ заставил меня прислушаться к голосу, еще не звучавшему в этой комнате. Это был Бома, и он держал в руках фазер. Рядом с ним стоял Ритгенхауз.
– Выключите его, лейтенант.
Я не двигалась.
– Сэр, меня еще никогда не принуждали к чему-либо с помощью фазера и…
Бома грубо схватил мой коммуникатор, щелчком выключил его, догадавшись о моих планах, и с недовольным выражением на лице спрятал аппарат себе в карман. Ритгенхауз с той же целью обыскал Сарду, но ничего не нашел.
– Мне показалось, что я увидел понимающий блеск в ваших глазах, юная леди. Нечасто мне приходилось сталкиваться раньше с таким взглядом, и я решил кое-что предпринять с целью обезопасить будущее нашей галактики.
– Тогда я тоже права, – пробормотала я, испытав легкий озноб от такой перспективы. – Хотя мне очень хотелось ошибиться.
– Галактика уже готова к переменам, лейтенант. А вы станете рядом с ней.
Он подтолкнул Сарду поближе к фазеру Бома, лицо которого приобрело выражение жесткой непримиримости и молчаливой решимости, что подстегнуло мое любопытство. Люди, подобные Риттенхаузу, конечно же могли вербовать себе сторонников с помощью, уговоров и богатых обещаний, однако, упрямство черных глаз Бома говорило мне и о других мотивах его поведения. Сейчас он играл роль обычного охранника, «шестерки», но, без сомнения, профессор не был слепым исполнителем чужой воли. Я внимательно посмотрела на него, вероятно, отыскивая ключ к разгадке.
– Вы обладаете недюжинными способностями, лейтенант Пайпер, – заметил вице-адмирал. – И мои комплименты вам лишь частично отражают истину. Но мне хотелось бы надеяться на то, что вы не станете распространителем собственных знаний. До того, как я достигну выполнения своих собственных желаний.
– Вы говорите о своих планах в отношении Звездного Флота? Вот для чего вам понадобился дредноут, не правда ли?