– Все? Это вся история?
– Мы знали, что нашим единственным шансом сделать так, чтобы тайное стало явным, будет попытка убедить Кирка, а Кирк очень высокого мнения о тебе. Мы пришли к выводу, что ты должна сначала поверить мне, а потом поговорить с ним. Это решение пришло к нам не сразу. Извини.
Одних извинений мало.
Вдруг мой голос зазвучал совершенно спокойно, словно из-под земли.
– Ты доверяешь мне с той целью, чтобы поставить на карту мою жизнь, ответила я, – но все же недостаточно для того, чтобы оставить меня и мою карьеру в покое. И слишком мало, чтобы поделиться со мной информацией до того, как дело примет опасный оборот. Не надо больше ничего за меня решать, хорошо? Ты меня понял? Он сделал шаг в мою сторону.
– Пошли, Пайпер.
Я ударила его ладонью в грудь.
– Некоторые вещи не забываются, Брайан. К всеобщему облегчению, турболифт замедлил свой бег, остановился и двери раскрылись. Мы оказались на мостике, выкрашенном в серые тона; он был просторный, почти безлюдный, не содержал никаких удобств «Энтерпрайза» и был построен в том же стиле, что и все остальное на этом корабле. Мы насчитали только пятерых членов экипажа, причем их этническая принадлежность заставила меня сразу же вспомнить о Риттенхаузе. В капитанской рубке сидела Терри Броксон. Она повернулась ко мне с напускным выражением вины на лице. Хорошая актриса.
– Терри! – вырвалось у меня. – И ты тоже? Она поднялась и подошла к креслу капитана. Сидевший в нем человек обернулся. Его усталое серое лицо, груз ответственности, лежавший на нем, небритые щеки, круги под глазами все это вызвало у меня чувство, которое я ожидала меньше всего: чувство жалости.
– Лейтенант Пайпер, – представила меня Терри. – А это – командир Берч.
Берч выбрался из капитанского кресла и взял мою руку в свои ладони.
– Слава богу, что вы добрались сюда. Я так рад, лейтенант.
У него оказался неожиданно мягкий голос с чисто английским акцентом.
– Вам лучше бы сначала переговорить со своим богом, прежде чем начать благодарить его, потому что у всех у нас крупные неприятности – Ну вот, теперь меня уже никогда не пригласят на службу в дипломатический корпус.
Вон там находятся четыре корабля, которые думают о вас не очень приятные вещи.
Он проглотил слюну и кивнул:
– Да, я… я знаю. Я хорошо понимаю, что украсть дредноут было опрометчиво, но оставлять его в руках Риттенхауза – еще большая глупость.
Он вообразил себя спасителем Вселенной, лейтенант, и задумал объединить все под своим флагом. Ликвидировать суверенитет клингонов, орионцев, менгенитов, персеев…
– Я знаю об этом, сэр.
– О… прекрасно. Мне очень жаль, что пришлось вас побеспокоить, но я просто не знал, что мне предпринять. Дело в том, что по всей иерархической лестнице Звездного Флота разбросаны группы, которые верят, что Федерации следует повести борьбу с так называемыми враждебными культурами, прежде чем они наберут силу. Риттенхауз решил объединить эти группы под своим началом. Я вычислил это уже пару лет назад, но без дредноута у плана вице-адмирала не хватало спускового крючка, и он начал его строительство.
Официально я не мог предпринять ничего реального… потому что его влияние в Звездном Флоте всегда усиленно маскировалось. И я вместе со своими друзьями и студентами решил приступить к моему маленькому тайному плану.
Берч начал шагать по палубе, скрывая волнение; жалкий, изможденный, он, очевидно, страдал от собственной беспомощности и неопытности.
– Единственным, в ком я мог быть заранее уверен, являлся Кирк. Он единственный человек, способный при необходимости забыть о своей карьере.
Они заставляли его принять пост в Адмиралтействе, но он отказывался. Пока Кирк в состоянии управлять своими амбициями, а не наоборот. А что касается его репутации… – Берч сделал паузу, подбирая слова. – Даже он не обязан верить такого рода рассказам, пока нам не удастся доказать ему нашу искренность и готовность поставить на карту наши собственные жизни.
– И вы подумали, что я смогу его убедить?
– Так предположил Силайна.
Я сдержала себя, не посмотрев на Брайана, и приблизилась к Берчу.
– Сэр, вы недооценили капитана Кирка. Он догадался обо всем сам, без нашей помощи. Так что в вашей подготовке не было необходимости.
– Совсем нет! Даже влияние Кирка в Звездном Флоте не в состоянии преодолеть массу голосов в поддержку Риттенхауза. Нам было необходимо привлечь внимание всей галактики к этой смертоносной машине и к заговору вице-адмирала. Людям, создавшим этого монстра, не терпится пустить его в дело. Причем, побыстрее. Нам нужно помешать этому. Целостность Звездного флота должна быть восстановлена.
– Могу я узнать о ваших планах?
– Планах? Но у меня нет никаких планов! Я не думал, что он решится вызвать сюда три тяжелых крейсера, хотя для нашего корабля они не представляют никакой угрозы – ведь я специалист по теории пилотирования космических кораблей.
– Вы прославились в деле против клингонов…
– В деле? – он хихикнул, оценивая таким образом свой успех, а затем пояснил:
– Когда появились клингоны, мы спроецировали для них изображение «Звездной Империи» и позволили им насладиться успешным боем с этим миражом, в то время, как сами спрятались среди астероидов. Но когда появился «Энтерпрайз» и тут же ввязался в драку, нам потребовалось пятнадцать минут только на то, чтобы навести на цель фазеры и фотонные пушки.
Я уставилась на Берча.
– Так вы не знаете, как управлять этим кораблем?
– Лишь в самых общих чертах. Я могу заставить его лететь по прямой и знаю кое-что о проекторе изображений; конечно, до лейтенанта Сарды в этом вопросе мне еще очень далеко.
– Может быть, на борту есть другие специалисты?
Он покачал головой:
– Большинство из этих людей – мои студенты или преподаватели Академии. Несколько приличных техников, но ни одного специалиста. Нас на корабле сорок восемь, а должно быть около пятисот.
Я сжала руки в кулаки, чтобы скрыть охватившую меня дрожь.
– Помогу, чем смогу, – таков был мой ответ.
– А ваши друзья?
– Мы все с вами, – ответил Скеннер, не утруждая себя выяснением мнений Мэрит и Сарды, потому что они молчали.
– Какова ваша специализация? – Мэрит продолжала молчать, словно стыдясь своей профессии, но Скеннер отрапортовал:
– Я знаю кое-что о сенсорах.
– Тогда спускайтесь в отсек сенсоров. Сарда, вас мы можем отправить в башню вспомогательных оружейных систем. Вы помните их расположение?
– Довольно неплохо, командир.
– Тогда отправляйтесь.
Эта пара исчезла в турболифте, и на мостике стало еще пустыннее.
– Ну вот и хорошо, Пайпер, – с облегчением вздохнул Берч. – Давайте попытаемся связаться с капитаном Кирком.
– Может быть, нам придется подойти поближе к нему, – ответила я. Риттенхауз создает в эфире электростатические помехи.
– Берите капитанскую рубку на себя.
Где же я слышала эти ужасные слова? Мои ноги похолодели. Все в рубке для меня покрылось льдом. Терри Броксон заняла место у пульта навигационного контроля. Я вдруг поразилась своей мысли, что она и Брайан, будучи моими довольно близкими друзьями, прошедшими вместе со мной тест Кобаями Мару, все же не посвятили меня в далеко идущие планы Берча.
Конечно, оба они прошли у Пола обучение по менеджменту, политологии и прочим бюрократическим уловкам в Академии Звездного Флота, а я ни разу не встречалась с ним, но все же такое объяснение явно хромало и не выдерживало никакой критики. Я ощущала себя обманутой и ничего не могла с этим поделать. Жалость к себе пробуждала во мне злость, которая была необходима мне именно сейчас. Потому что злость, в свою очередь, порождает силу.
– Попытайтесь сократить расстояние между вами и «Энтерпрайзом», произнес Берч, скорее, В форме предложения, чем приказа. – И не стоит подходить слишком близко к тем другим. У нас только два преимущества, и мы должны воспользоваться ими.