— Вот, — принялась объяснять она, сняв шляпу и снова натягивая маску. — Ремни сюда, чтобы резина плотно прилегала к лицу для герметичности. Убедитесь, что между кожей и уплотнителем не попали волосы или завязки от плаща — это важно.
— Спасибо, понятно. Думаю, что понятно.
С небольшой помощью Мерси справилась с противогазом и уподобилась остальным «уродцам» с хитрыми изобретениями на лицах. Маска оказалась неудобной и пахла странно. Внутри резиновой морды с угольными фильтрами и стеклянными линзами отчего-то отдавало лекарствами и паровозным дымом.
— Все готовы? — спросил капитан. Получив положительный ответ от каждого на борту, он продолжил: — Хорошо. Теперь, значит, так. Снижаемся и приземляемся в форте Декейтер. Приблизительное время прибытия… э, не знаю. Три-четыре минуты. Ветер холодный, огонек Пити отлично виден. Леди и джентльмены, мы совершаем посадку в городе Сиэтле.
Мерси вытянула шею, но так и не увидела, о чем это говорит капитан, так что пришлось принять его слова на веру. Когда корабль начал терять высоту, проваливаясь то и дело в воздушные ямы, Мерси схватилась за живот и порадовалось, что сейчас никто не видит ее лица. Ее никогда не укачивало — по крайней мере, во время езды. Но груз событий последнего месяца, навалившийся на нее, видимо, решил отомстить именно теперь, когда она была так близка к цели.
Да, она прибыла в то место, откуда появляется «желтая смолка», — медсестра была в этом совершенно уверена, даже до того, как увидела, как размазывается по лобовому стеклу дымный воздух, оставляя за собой влажные пятна и полосы цвета яичного желтка.
Она прибыла в город, в котором много лет назад исчез ее отец.
Корабль нырнул еще ниже, глубже погружаясь в густую отравленную атмосферу, и Мерси попыталась вызвать в сознании те вспышки воспоминаний из детства, которые озаряли ее путешествие: как папа учил ее стрелять; запах, его бороды, когда он возвращался с фермы; его большие руки и клетки на его рубахе, которую он носил, не снимая, по многу дней.
Но искры даже не замерцали. Не довелось Мерси вздрогнуть в этот раз от сладкого укола ностальгии, на что она так надеялась. Все сюжеты казались незнакомыми, чужими, похожими на сон, словно все происходило с кем-то другим, а она лишь слышала плохой пересказ.
Но она прибыла.
Корабль глухо стукнулся обо что-то, поднялся на несколько футов, завис, мягко содрогнулся, выпуская якорные цепи и цепляясь за что-то снаружи. И наконец все замерло.
Сквозь маленькие линзы маски и сквозь большие линзы лобовых стекол Мерси увидела цепочку огней. Они не колебались, как пламя факелов, эти расплывчатые шары, не поддающиеся описанию, так что медсестра не стала гадать об их истинной природе. Огни озаряли болезненно-желтый мирок и бревенчатую стену из стволов каких-то гигантских деревьев — на юге Мерси таких огромных никогда не видывала. Влево ли, вправо, вверх или вниз — вдалеке стена исчезала, но это ничего не значило. Туман скрывал все, что находилось дальше двадцати ярдов, но и эти двадцать ярдов пространства виднелись не слишком четко.
В груди саднило, Мерси задыхалась, как будто долго бежала. Она потянулась к маске, чтобы поправить ее, но шериф перехватила руку девушки.
— Не надо. Знаю, к этому нужно привыкнуть, но сейчас мы в самой гуще. Когда спущены якоря, воздуху уже нельзя доверять. — Ее перебили хлопок и шипение. Когда шум затих, шериф объяснила: — А это открылся нижний люк.
Мерси покачала головой:
— Просто… как будто… я не могу…
— Знаю, и понимаю, но вы можете. И должны. Противогаз или смерть — вот оно как, по крайней мере сейчас. Но обещаю, это ненадолго. — Брайар хотела подбодрить и успокоить гостью, пытаясь выразить это взглядом из-под маски, а подергиванье щек подразумевало улыбку.
Мерси попробовала улыбнуться в ответ, но безуспешно. Вопреки ожиданиям, против ее воли, глаза девушки наполнились слезами.
Шериф подалась к ней и еле слышно произнесла:
— Все будет в порядке, дорогая, обещаю. Возьмите себя в руки, если можете, не потому, что плакать стыдно, нет, просто заложенный нос в противогазе — это адский кошмар. — Она похлопала медсестру по руке, потом мягко пожала пальцы Мерси. — Поплачете позже. Поревете, порыдаете — как угодно и сколько выдержите. А теперь идем. Давайте-ка отстегнем вас. Пора повидаться с папочкой.
Мерси, повозившись с ремнями, не без труда избавилась от них. К тому времени как она управилась, капитан и мальчики уже исчезли в люке и стояли на твердой земле форта.