Внизу под ними простирался бугристый черный мир, и только пушки палили беспрестанно, выплевывая огонь и выкашливая густые клубы дыма, кажущиеся белыми на фоне смоляной тьмы ночной передовой.
Мерси, вглядываясь достаточно долго, почти что различила ряды бойцов — или представила их, позволяя воображению заполнять пробелы. Там, на изгибах Дымчатых гор, она видела полосы развороченной земли, казавшейся с этой высоты такой уязвимой. Среди деревьев вилась змеей лента железной дороги, огибая участки, где проложить рельсы не позволили особенности ландшафта; а впереди веером развернулись большие пушки, к лесу передом, к железной дороге задом.
Перегнувшись через подлокотник, Мерси обратилась к сидящим в кабине:
— Капитан, а далеко мы от форта Чаттануга?
— Милях в тридцати. Мы почти у Кливленда, маленького городишки по соседству с фортом, — отозвался капитан, не отрывая взгляда от происходящего за лобовым стеклом. В тесном округлом пространстве рубки мигали зеленые и желтые огоньки, выхватывая из темноты лица и руки пилотов. — В худшем случае мы доберемся до Кливленда и переждем там.
Гордон Рэнд невесело ухмыльнулся:
— В худшем случае? Мы упадем и разобьемся насмерть — разве не этот вариант худший из возможных случаев?
— Заткнитесь! — одернула его Мерси. — Что, черт возьми, нельзя хоть немножечко верить в хорошее?
— Всем сохранять спокойствие! — Нет, капитан не разорвал окутавший всех покров приглушенных разговоров полушепотом, но голос все же повысил. — Никто даже не подозревает, что мы здесь.
— Откуда вам знать? — спросил Деннис озабоченно — впервые за все это время.
— Потому что в нас пока никто еще не стреляет. А теперь вы все, пожалуйста, сохраняйте спокойствие и не болтайте попусту. Мне нужно сосредоточиться.
Выходит, их веселый маленький командир сделан из материала прочнее, чем казалось на первый взгляд. И это понравилось Мерси, которая сначала не сочла его человеком, способным справиться с чрезвычайными обстоятельствами. Руки его уверенно сжимали штурвал, и даже выпяченная челюсть внушала оптимизм, если не полную уверенность. Но девушка услышала слова первого помощника:
— Намного нам не подняться; эти кабины не герметичны и не предназначены для таких высот.
И капитан ответил:
— Да, Ричард. Я знаю. Но если мы просто направим судно вверх, то опишем дугу и вырвемся за пределы их слышимости.
— Внизу, похоже, жарковато. Они ни черта не услышат. И если мы не станем запускать двигатели, мы…
— Я делаю, что могу. Видишь, вон там? — Он показал на что-то, чего никто больше не мог разглядеть, но все развесившие уши пассажиры все равно вытянули шеи. — Это позиции Севера. Должны быть. А вон там — окопы южан. Впрочем, с полтычка не разберешься, хоть тресни. Но нам надо на юг или на север, поскольку бой идет на востоке и западе. Я попытаю счастья среди своих.
— «Свои» читают в темноте не лучше парней в синем, — возразил Ричард. — Они не поймут, что мы — гражданское судно с патентом на перевозку пассажиров, пока не собьют нас, а нам это никак не с руки.
— Они не собираются нас сбивать. Они даже не знают, что мы здесь, — повторил Гейтс.
В этот момент судьбе было угодно сделать его лжецом.
Что-то ударило — вскользь, по внешнему левому борту «Зефира». Корабль покачнулся и выпрямился, а капитан воспользовался возможностью и запустил наконец двигатели — да так, что людей вжало в спинки кресел.
— О господи! — выдохнул один студент, а другой стиснул руку друга с той же силой, с какой другой рукой ухватился за подлокотник. Никто из них больше не улыбался.
Мерси вцепилась в кресло и сделала глубокий вдох, втянув воздух медленно, маленькими глоточками, а потом разом все выдохнула.
— Я думал, ты поднимаешь нас выше! — завопил Ричард.
— В этом уже нет смысла! — возразил капитан. — Они уже знают, что мы…
Раздался звон — словно кирпичом ударили по кимвалам или пуля угодила в кухонный котелок, — на этот раз куда громче и куда ближе, где-то в нижней части брюха дирижабля.
— Вот. Они знают, что мы здесь, — закончил капитан и откинулся назад всем своим немалым весом, потащив за собой штурвальную колонку. Со своего места напряженная Мерси разглядела, что его ноги утопили в пол пару педалей под приборной доской.
— И каков план? — спросил англичанин, и слова его щелкали друг о друга, как нанизанные на бечевку бусины.
А старушка поинтересовалась:
— Кто в нас стреляет? Наши мальчики или их?