– Это невозможно, сэр, – решительно возразил начальник штаба кэптен Мэдден. – Вы ещё нужны Англии и флоту, и если понадобится, мы уведём вас силой.
– Силой? – командующий Гранд Флитом приподнял бровь и вдруг произнёс совсем другим тоном, показывая на линию германских дредноутов, мигавших частыми вспышками выстрелов: – Смотрите!
Офицеры недоуменно обернулись, а сэр Джон Рашуорт Джеллико глубоко вздохнул, быстрым движением достал револьвер, поднёс его к виску и нажал на спусковой крючок.
…Исклёванная снарядами «Куин Элизабет» – в дневном бою на её долю пришлось сорок четыре попадания – оседала, глотая воду надводными пробоинами, которые по мере погружения линкора становились подводными. Уцелевшие орудия «Королевы» молчали – её комендоры перебирались на «Бланш» вместе со всей остальной командой.
– Герр адмирал, неприятель поднял сигнал «Погибаю, но не сдаюсь». Команда «Куин Элизабет» покидает свой корабль.
– Прекратить огонь! – скомандовал Рейнхард фон Шеер. – Они тонут, точнее, топятся. Что ж, на их месте я поступил бы точно так же…
Первые волны плеснули на палубу флагмана Гранд Флита. «Бланш», переполненная людьми, отходила от борта гибнущего дредноута. «Если в нас попадёт хоть один немецкий снаряд, – с ужасом подумал её командир, – он завалит нам всю палубу рваным человеческим мясом».
Но немцы не стреляли. «Куин Элизабет» дальше морского дна уже не уйдёт, – сказал командующий Хохзеефлотте, – а этот – этот четырёхтрубный малыш пусть уходит. После того, как мы потопили столько английских дредноутов, лишний потопленный крейсер-скаут мало что значит. Мужество достойного противника надо уважать, а будет у англичан одним лёгким крейсером больше, одним меньше – невелика разница».
Германские эсминцы, потерявшие после поворота Джеллико след основных сил Гранд Флита, переключили своё агрессивное внимание на соединение Битти. Хохзееторпедоботен заходили и справа, и слева, пускали торпеды, отступали под яростным огнём, но появлялись снова и снова. Атаки продолжались до полуночи; Битти увеличил ход до семнадцати узлов, и в конце концов ему удалось оторваться от противника. Немецкие миноносцы отстали, однако «командующий кавалерией» не стал снижать скорость: атаки могли возобновиться, а если сборное соединение к утру обгонит Джеллико (Битти полагал, что Гранд Флит продолжает идти прежним курсом NW) на двадцать миль, в этом нет ничего страшного. Наоборот, такое увеличение дистанции даже полезно: при возобновлении торпедных атак перелёты снарядов с линкоров Джеллико не повредят кораблям сборного соединения. И Дэвид Битти всю ночь шёл на NW, уверенный в правильности своих действий.
Первое смутное беспокойство он ощутил утром. Эфир безмолвствовал, и это наводило на неприятные размышления: командующему Гранд Флитом пора бы уже выйти на связь. От Адмиралтейства тоже не поступало никаких распоряжений, хотя это было понятно: под снарядами германских дредноутов рухнул незыблемый постулат «Британия правит морями», и лорды Адмиралтейства пребывали в растерянности – в состоянии грогги (подобно боксёру, получившему ошеломляющий удар). Однако приказ о соблюдении радиомолчания (он был принят ночью на «Тайгере») никто не отменял, и вице-адмирал не стал его нарушать.
В 08.15 по корме были замечены дымы. Битти оживился, однако радость его была преждевременной: отправленный к дымам лёгкий крейсер-скаут «Бодицея» донёс, что они принадлежат пяти броненосным крейсерам контр-адмирала Хета, также потерявшего связь с главными силами Гранд Флита и следовавшего в Скапа-Флоу.
Около девяти часов утра, когда до Скапа оставался час хода, Битти твёрдо решил лечь на обратный курс. Встречи с превосходящими силами Хохзеефлотте «кошачий командир» не опасался: он был уверен, что от линкоров уйдёт, а с линейными крейсерами справится. Но в его планы вмешалась погода: она резко ухудшилась. Западный ветер набрал силу шторма, и первой жертвой этого шторма стала «Принсес Ройял».
До сих пор «Принцесса» держалась неплохо, но теперь все её раны вскрылись: волны выбивали временные заделки надводных и полуподводных пробоин, и крейсер начал быстро брать воду, неумолимо заполнявшую повреждённые отсеки. И вскоре его командир, кэптен Коуэн, поднял сигнал «Терплю бедствие». Попытки взять тонущий корабль на буксир успехом не увенчались: Дэйви Джонс уже наложил на «Принсес Ройял» свою жадную лапу и только посмеивался над жалкими потугами людей, пытавшихся противиться его воле. Но люди боролись – до Скапа-Флоу оставалось совсем немного, – и, возможно, спасли бы свой корабль, если бы «Малайя», объятая потоками пены, поднятой мощным подводным взрывом, вдруг не вздыбилась, словно конь, схваченный под уздцы.