1
- Мирка… - Шёпот раздавался над ухом и был настойчиво настроен меня разбудить. – Мир…
- М-м-м? – Солнце светило прямо мне в лицо, мешая открыть глаза и как бы давая мне оправдание на продолжение сна, если бы не чьё-то упрямое желание меня поднять.
- Мир, надо вставать. – Легкие поцелуи сменили жаркое дыхание на моем лице, нечестная игра!
- Зачем вставать, если мы можем с большей пользой провести это время вместе? – Я, не открывая глаз, откликнулась на поцелуи, растворяясь в нежности, что мне дарилась.
- Затем, что если ты пропустишь занятия, то объясняться с твоей матерью по этому поводу мне совсем не хотелось бы. Мне кажется, она меня недолюбливает. – Купряшин обхватил меня за талию и прижал к себе крепко-крепко, пряча улыбку.
- Не переживай, долгое время её собственные дети думали точно так же. – Я хохотнула и, поцеловав мужчину своей мечты в нос, повернулась на спину, потягиваясь. – Но она не такая уж ужасная.
- Ну да, но если захочешь прогулять универ, то давай всё же останемся на этот день у меня дома, а не у тебя. – Я резко распахнула глаза, вспомнив, что сама же имела неосторожность предложить прошлым вечером остаться дома у себя.
- Чёрт! – Да, определённо никакого отдыха сегодня мне не светит, если я не буду готова выдержать атаку нравоучений и жёстких подколов от родительницы на тему того, что моя постельная жизнь далеко опережает социальную.
- А я о чём! – Купряшин расхохотался, а я ударила его несильно в плечо ладошкой.
- Если она тебя услышит, сам будешь оправдывать за эти слова. – Меня сильными руками развернули к себе и закрыли рот поцелуем, от которого волна напряжения прокатилась по телу, а я сама вяло попыталась начать отбиваться от внезапно перебивших меня ласк.
- Ночью ты совсем не думала о том, что кто-то может нас услышать. – Мой соблазнитель быстро облизал кончиком языка свою верхнюю губу и комично подергал вверх-вниз бровями, пока во мне боролись гнев на указание этого момента, стыд за всплывающие своей красочностью картинки и смех от всей этой ситуации. Я не выдержала и всё-таки рассмеялась.
- Ладно, подъём так подъём. – Я откатилась к краю кровати и, спустив ноги и просунув их в тапочки, встала и, накинув халат, вышла из комнаты, показав язык профессору и закрыв за собой дверь.
В коридоре я столкнулась с Костей, вышедшим из своей комнаты и, при моём появлении, закатившим глаза, а потом шмыгнувшим в ванную комнату вперёд меня, вот прохвост! Я раздражённо топнула ногой и облокотилась на стену напротив двери, за которой скрылся братец, в ожидании, когда смогу высказать ему всё, что думаю о нём. Когда через десяток минут он всё же вышел, и я таки решила, что не упущу возможности словесной баталии, Костя махнул на меня рукой, буркнул «ой, да потом» и втолкнул меня в ванную, закрыв за мной дверь. Я сначала хотела выскочить обратно и отомстить за такое обращение, а потом подумала, что в большой семье, попав в ванную, не стоит терять времени и выдавшейся возможности. Я открыла краны с холодной и горячей водой, настраивая нужную температуру и, зачерпнув воду в ладошки, наклонилась над раковиной для умывания. Приведя в порядок лицо, немного уставшее после непродолжительного и довольно беспокойного сна в компании Купряшина, я на несколько мгновений остановилась перед зеркалом, подумав, что за прошедшие четыре с половиной года с появлением этого человека вновь в моей жизни всё кардинально изменилось, включая меня саму, как внутренне, так и внешне. В отражении на меня смотрела уже не та непутёвая девица полная комплексов и презрения к людям. Нет, последнее-то никуда не делось, но приятно дополнилось повзрослевшим образом. Волосы были высветлены пепельным мелированием и подстрижены аккуратным каре, красиво открывавшим всем идущим позади тонкую длинную шею. Взгляд зацепился на покраснение на коже как раз на переходе шеи и плеча. Чёрт! Ах ты зараза, Купряшин! Укусил! Опять придётся надевать пуловер с высоким воротником. Ну, я тебе ещё отомщу за это! Аккуратно причесавшись и нанеся незначительный макияж, я потуже затянула пояс халата и попыталась воротником прикрыть следы профессорского преступления на моей шее, чтобы избежать неодобрительных взглядов своего семейства, и решительно направилась обратно в свою комнату. На пороге я сменила воинственное выражение лица на, как мне казалось в этот момент, коварное с лёгкой улыбкой и открыла дверь, увидев Купряшина уже полностью одетого и застёгивающего последние пуговицы на своей безупречно отглаженной рубашке, словно он только что достал её из портала между нашими квартирами, ведущего в его собственный идеальный гардероб. Я замешкалась на мгновение, пытаясь подавить в себе желание удавить это безобразно-прекрасное создание, а затем в два шага преодолела расстояние между нами и, запустив правую руку в густые волосы, оттянула его за них, открывая доступ к моей сладкой мести и коже на шее, до которой пришлось дотянуться на цыпочках. Я впилась в кожу, как заправский вампир, подключив к работе и зубы, чтобы уж точно поквитаться за нанесённые мне увечия, но за долю секунды потеряла контроль за ситуацией и была опрокинута на кровать сильными руками, а сам Купряшин, нависнув надо мной, распахнул полы моего халата и пробрался пальцами по взбудораженной этими касаниями коже.
- Ты играешь в опасную игру, Миронова. – И без того чёрные глаза стали совершенно непроницаемыми, а я забыла, что хотела сделать изначально.
- Я… это…
- Как всегда информативно. – Купряшин с серьёзным видом кивнул, изучая мой привычный мышиный паралич под его пристальным взглядом профессионального удава, который особенно хорошо действовал на меня, когда я была замешана в какой-нибудь пакости. Но сейчас я хоть и сдрейфила, но всё же моё упрямство взяло верх, и я отдёрнула воротник халата, открывая взгляду след от самого натурального укуса. Но по потемневшим ещё сильнее глазам, так, что утверждать о наличии в них зрачков, было практически нереально, я поняла, что сей манёвр был продуман плохо, потому что в следующую секунду профессорские губы впились в мою шею, совершенно выбив из меня какие-либо человеческие мысли, и только я собралась поддаться на эти внезапные ласки, как осталась лежать на кровати совершенно одна, недоуменно разглядывая Купряшина, строго качающего мне пальцем и четко проговаривающего слова, словно бы для маленького упрямого ребёнка: - Дома мы не останемся. И не надейся!
- Да ну тебя! – Я вскочила на ноги и погрозила кулаком своему обидчику. – Это была месть!
- Месть? – Брови Купряшина выгнулись недоуменной дугой. – Очень странный способ мести. Расскажешь смысл или это тайна? Но если будешь молчать сейчас, то хотя бы потом намекай, когда будет месть, а когда чувства.
- Не смешно! Я тебе мстила за вот это! – Я ткнула пальцем в место покраснения и, обиженно поджав губы, стала ожидать ответной реакции.
- Ах вот оно что. – Тень понимания сложилась на довольном лице в улыбку, после чего Купряшин дотронулся до своей шеи, там, где я пыталась прокусить его насквозь с намерением то ли отомстить, то ли слопать целиком. – И как, ты довольна результатом?
- Вполне! – Я удовлетворённо рассматривала дело своих зубов, наливавшееся кровью ровно над кромкой воротника рубашки, так, что его невозможно было бы ничем скрыть.
- Отлично! Твоя семья за завтраком точно оценит это произведение искусства. – Купряшин задорно рассмеялся, увидев моё меняющееся выражение лица на животный ужас от осознания последствий от содеянного. – А потом, - профессор наклонился поближе к моему уху и почти интимно прошептал: - мои молоденькие студентки будут просто пищать от восторга от этой картины. Давно я им не подкидывал пищи для обсуждения и разогрева их бурной фантазии. Тебе-то уж должно быть известно, что может таиться в головах миленьких первокурсниц.
Я от возмущения раскрыла было рот, чтобы высказать всё, что думаю об этом напыщенном индюке, которого почему-то любила, но в голове вдруг стали всплывать воспоминания о том, что конкретно я думала о своём молодом и горячем преподавателе на первом курсе, и кровь разом прилила к моему лицу, сделав его равномерно-пунцовым, а профессор, тихонько посмеиваясь над моей реакцией, вышел из комнаты, видимо уверенный, что такая победа с утра не померкнет даже после встречи за кухонным столом лицом к лицу с моими матерью и братом.