Молодой человек по-хозяйски открыл кухонный шкафчик, достал оттуда банку с растворимым кофе, брезгливо оглядел его, словно видел впервые такой кошмар, поставил обратно и вытащил чай в пакетиках, бросив по одному в две кружки, которые тут же достал.
– Включи чайник, будь добра. – Нет, он точно что-то напутал. Потому что единственное объяснение, которое втемяшилось мне в голову, совершенно меня не устраивало, а потому более вероятным было то, что Ваня мой мираж. Я уже протянула к нему руку, чтобы пощупать своё наваждение, как оно обернулось и уставилась на меня, вопросительно изогнув бровь. – Кнопка включения чайника на чайнике.
– Ты неправильно понял, – промямлила я совсем уж тихо, обойдя молодого человека и включив чайник.
– Возможно. – Он кивнул, словно действительно соглашаясь, и сел за стол, поставив одну кружку возле себя, а вторую напротив, указывая рукой мне на стул, как бы приглашая, а потом усмехнулся. – Но это не точно.
– Ты вообще кто такой? – Я нетерпеливо взвизгнула, раздражаясь сильнее прежнего.
– Я Ваня, ты забыла? – Эта зараза ещё и невинно улыбалась, глядя на то, как я психую.
– Да хоть Вася! Откуда ты взялся-то тут?! Почему ведёшь себя на моей кухне, как у себя дома? Почему я, черт побери, видела тебя в трусах?! – От резкого щелчка вскипевшего чайника я подпрыгнула на месте и испуганно смолкла. Ваня встал из-за стола и, чуть нависнув надо мной, дотянулся до чайника, и, задержавшись у моего лица, шепнул мне на ухо:
– Я смотрю, мои трусы тебе совсем покоя не дают. – Спереди меня был этот нахал, сзади горячий чайник, я была заблокирована и боялась шевельнуться. – Но секрет за секрет: твои трусы меня тоже всё ещё будоражат.
– Ах ты… ты… – Я, глупо уставившись на молодого человека, начала открывать и закрывать рот, теряя дыхание и не находя слов от возмущения. По хорошему стоило бы дать хорошую затрещину этому наглецу, но пока я думала, он сел обратно за стол, разлив кипяток по кружкам и отставив чайник в сторону. Я ещё была полна праведного гнева, но уселась на стул напротив, буркнув почти себе под нос: – Да кто ты вообще такой?
– Гений, миллиардер, плейбой, филантроп. – Ваня довольно улыбнулся. – Как Дауни младший, только моложе и красивее.
– Держи карман шире! Тебе до него далеко. – Я фыркнула, сдержав смех.
– А твоему дружочку ближе? – Хитрый прищур.
– А вот это уже не твоё дело. – Я в момент ощетинились, приготовившись оборонять свою территорию.
– Но тут такие тонкие стены, что после сегодняшней ночи мне кажется, что это уже наше общее дело. – Я в момент похолодела, а потом температура моего тела резко подскочила градусов до сорока за доли секунды, когда я поняла, о чём говорит этот чудовищный человек. – Я долго и внимательно слушал, а потом долго и тщательно думал. Судя по звукам помощь моя не требовалась, но тем не менее зайти помочь хотелось. А потом, надумавшись вдоволь, я решил слегка остудиться холодненькой водичкой, да идти ко сну, наконец-то. – Он сделал глоток чая, продолжая пожирать меня взглядом. – И чищу я, значит, зубы, как что-то начинает грохотать в коридоре. Я выглядываю и вижу то, что пытался выбить из своего воображения. А сейчас, – эта хищная зверюга наклонилась ближе ко мне через стол и указала на меня пальцем, – твоя кофточка рушит всё с таким трудом успокоенное.
– Ч-что? – Мне казалось, что слова, которые он произносил, раздавались где-то совершенно не здесь, за многие тысячи километров от меня, возможно вообще в другой вселенной.
Понимать я его почти уже не понимала, боясь поверить в возможность реальности слов, но посмотреть туда, куда указывал перст стоило, и стоило очень давно: не найдя в комнате в темноте свой лифчик, я натянула абсолютно обтягивающую кофту на голое тело, и моя предательница-грудь, особенно после чудовищных мыслей о том, свидетелем чего стал этот совершенно незнакомый мне человек, выглядела вполне дружелюбно и заинтересованно, что невозможно было скрыть тонкой тканью. Я, осознав в каком виде сижу, дернулась в сторону, пытаясь прикрыться руками, будто не было уже поздно, и именно в этот неловкий момент сделалась ещё более неуклюжей и одним точным движением руки толкнула кружку с горячим чаем прямо на себя. Кипяток залил мою несчастливую кофту, мгновенно добравшись до нежной кожи, начиная её хорошенько прожаривать, а я застыла, боясь от боли пошевелиться и даже выдавить из себя хоть звук. Первым пришел в себя Ваня, вскочив со своего места и ринувшись когда мне, матерясь по ходу следования.
– Снимай! – Его руки уже схватили за края моей кофты, когда я поняла, что он пытается сделать. Я, сжав плотно губы, чтобы не начать скулить от боли, и увеличив от ужаса глаза, отрицательно замотала головой, плотнее прижимая к себе пропитанную кипятком ткань. – Дура, обваришься же! Снимай живо! Иначе я её на тебе порву!
Я продолжала упираться, а с моих глаз уже срывались слёзы, было нестерпимо больно, но стыд перекрывал всё. Тогда Ваня высказав в паре крепких фраз, что он думает обо мне, отвернулся и сдернул с себя футболку, передавая мне её через плечо. Я колебалась лишь мгновение, после чего, почти уже рыдая, с трудом стянула свою по ощущениям прилипшую к коже намертво кофту, и схватив предложенную мне футболку, влетела в нее, чуть выдохнув от ее прохлады.
– Ты как? – Молодой человек обратился ко мне с искренней заботой, не оборачиваясь.
– Горячо! – Мне вдруг стало нестерпимо смешно от пережитой шоковой терапии, и я нервно рассмеялась. Ваня в недоумении обернулся, видимо, решив, что я тронулась умом, а я продолжала смеяться, прикрывая руками рот, чтобы как-то сбавить звук происходящему.
– Так, у тебя истерика. Пойдём. – Он взял меня под локоть и повёл к выходу из дома.
– Куда? – Я даже не сопротивлялась, просто пошлёпала за ним.
– На свежий воздух. – В коридоре молодой человек заметил, что я босиком и начал искать подходящую обувь, но потом плюнул и, неожиданно перехватив меня за талию, в одно мгновение перекинул себе через плечо. Я даже не успела ему что-то сказать, как он уже, как был в домашних тапочках и с голым торсом, спускался со мной по лестнице на улицу, где, пошарив по карману шорт и достав ключи, открыл машину, просигналившую через два подъезда от моего, а после донес меня до неё, усадил на переднее пассажирское сидение, пристегнул ремень безопасности, стараясь не задеть мою грудь, пострадавшую в неравной битве с кипятком, и, обойдя машину вокруг, сел за руль. – Ну, поехали!