— Это точно, — рассеянно подтвердила Веста.
Делано кашлянув, он сунул планшет в чехол:
— Кстати, шампанское отличное! В вине ты разбираешься не хуже, чем в яхтенном деле!
Веста пристально посмотрела на него. Лицо Павла было открытым и радостным, и если даже в его глазах что-то мелькнуло секунду назад, позволив ей на мгновенье усомниться в честности мужа, то сейчас она мысленно растоптала тлеющие угольки подозрения, оставив после них только рваные клочья дыма.
Мало ли что ей показалась? Может, Пася и правда читал какие-то форумы…
— Я знала, что тебе понравится, — снова засияла Веста. — И ты прав — вино действительно отличное…
Павел протянул ей фужер, и они звонко чокнулись, после чего женщина сделала большой жадный глоток, почти полностью осушив бокал.
«Во дает. Хлещет шампанское за шесть косарей, как «Жигулевское» пиво», — подумал Павел, пряча ухмылку.
Отпив маленький глоток, он спросил, указывая на пришпиленную к стене каюты фотографию:
— Это Сергей? Твой брат?
Веста перевела взор на фото, на котором был изображен худощавый мужчина лет сорока пяти. Усталое лицо слегка вытянутое, изжелта-серое, словно человека изнутри медленно пожирала неизлечимая болезнь. Черные глаза — словно застывшие капли битума, взгляд неприязненный и даже злой.
«Между этим экземпляром и Вестой сходства не больше, чем у помидора и трактора», — с изумлением подумал Павел. Пожалуй, единственное, что объединяло, — волосы. У брата Весты они были такого же грязновато-соломенного цвета, сквозь редкие клочья которых просвечивала внушительная проплешина.
Он еще раз посмотрел на фотографию. И этот тип был известным и успешным композитором? Который, ко всему прочему, виртуозно играл на виолончели?!
«Его рожа отлично подошла бы к рекламе какого-нибудь слэшера про маньяка», — решил про себя Павел.
— Вот смотрю я на твоего Сергея и не могу поверить, что вы брат и сестра, — осторожно заметил он.
Веста поставила фужер на столик и шагнула к стене. Медленно провела по фотографии кончиками своих сарделькообразных пальцев.
— А это именно так, — подтвердила она. — Это мой родной брат. И у него была сокровенная мечта.
— Мечта? — задал вопрос Павел, изображая искреннее удивление. — Мне казалось, твой брат добился всего, чего только желал! Интересно, о чем же он мечтал?
— Смотри, — проговорила Веста, показывая на узкую полочку из полированного дерева, прикрепленную над фотографией. На ней в самом центре высилась сувенирная конструкция, представлявшая собой миниатюрную планку на подставке, которая держалась на двух тоненьких стойках. К планке были подвешаны крошечные скрипичные ключи, и каждый был расположен чуть выше предыдущего, создавая иллюзию ступенек.
«Как в нотной тетраде» — шевельнулось в мозгу Павла.
И ключи, и стойки с планкой поблескивали холодновато-тусклым светом. Рядом, на специальной подставке уютно примостился изящный молоточек с резной рукояткой, размером не превышающий чайную ложку.
— Это Сереже подарили, — пояснила Веста. — Сделано под заказ, из чистого серебра.
Она подцепила молоточек своими пухлыми пальцами и осторожно тюкнула им по самому нижнему ключику. Раздалось чуть слышное, всколыхнувшее воздух «дзиннннь!»
— Супер, — похвалил Павел, заставив себя улыбнуться. Когда он украдкой наблюдал за супругой, ему пришло в голову, что в клетчатой рубашке и спортивных штанах, с застывшим взглядом, раскрасневшимся, потным лицом, растрепанными волосами и молоточком в своей толстой, как бревно, руке Веста выглядела полной идиоткой, которой случайно удалось вырваться из палаты психушки.
— Ты ничего не заметил? — вскинула она брови.
— То есть?
— Ну… я думала, ты обратишь внимание.
Женщина с выжиданием смотрела на супруга.
— Гм… — промычал Павел, про себя гадая, что же имела в виду Веста. — Наверное, сегодня я слишком устал, чтобы обращать внимание на подобные нюансы. Не томи меня, о нектар моего сердца. Что же здесь такое… гм… ненормальное? Что ускользнуло от моего взора?
— Здесь восемь ключей, — объяснила Веста, слегка сердясь, что ее муж оказался таким невнимательным. — А нот сколько?
— Семь, если не ошибаюсь.
Павел ровным счетом ничего не понимал. К чему клонит Веста?! При чем тут ноты?!
Между тем его жена аккуратно стукнула молоточком по самому верхнему ключику.
«Дзиннннь!»
— Сережа мечтал о восьмой ноте. Он хотел совершить революцию в мире музыки, — тихо произнесла Веста. — И когда я слушала, как он играет, иногда ко мне закрадывалось понимание, что ему это почти удавалось…