— Граф Неррон писал, что у тебя должны быть идеи, где начинать поиски, — невозмутимо ответила Марена.
«Хитрый жук», — мысленно усмехнулся я, но вслух лишь сказал:
— Идея-то есть. Но, скорее всего, эта «идея» сейчас погребена под глубокими сугробами снега. До весны мне ждать не хочется, но других идей нет.
— И где это? — заинтересованно спросила Марена.
— Ущелье на окраине Серты. По-вашему — Горенки.
Марена ненадолго задумалась и вскоре спросила:
— Что дедушка Захар говорил по этому поводу?
— Что если там и были подземные ходы в ущелье, то их давно засыпало.
— Ну что ж, — спокойно ответила Марена. — Предлагаю сначала посмотреть на это ущелье, а потом уже решать дальше. Что скажешь?
— Придётся.
Кира́н Регна́р
Песня Души: Machinae Supremacy — My Dragons Will Decimate
Часть 5
Глава 13. Молниеносно
В Серту мы добрались через несколько дней, но на этот раз «на» повозке и «по» дороге. Пусть и заснеженной, но нормальной человеческой дороге.
Факт того, что мне не надо пробираться через лес по пояс в снегу, меня, конечно, радовал, но… Осознание того, что я теперь объект купли-продажи сильными мира сего, с каждым днём бесил всё больше. Я старался быть внешне спокойным. Марена-то тут причём?
В Серте мы сразу же направились к пролому в стене, где я видел «птицу». Всё оказалось не так плохо, как я думал. По дну ущелья текла река, отчего оно не превратилось в заснеженную на непонятно какую глубину чашу. На западном склоне снега было немного, а основные сугробы были на восточном. На том месте, куда «села птица», был небольшой заснеженный плоский каменный уступ, напоминающий карниз.
— Нам туда, — я указал Марене на этот уступ. — Видишь небольшой плоский уступ на склоне ущелья между двумя деревьями?
— Вижу.
Марена подошла ближе к краю ущелья и глянула вниз.
— Будем спускаться с этой стороны, а по той поднимемся? — предложила она. — Например, вон в том месте, где река пошире, — она указала вверх по течению от нужного нам места, — возможно, нам удастся перейти вброд на ту сторону.
Лезть в ледяную горную реку мне совсем не хотелось, как и снова спускаться на дно ущелья.
— У меня есть идея получше, — не согласился я. — Предлагаю подождать до вечера, и если моя идея не сработает, завтра будем спускаться.
— Хорошо, — согласилась Марена без лишних расспросов.
В центре Серты нам делать было нечего, и мы остались ждать на месте. Прождать нам понадобилось всего несколько часов — большая снежная туча не заставила себя долго ждать.
— Отлично! — нарушил я снежно-созерцательное молчание. — Идея моя проста: мы доберемся на тот уступ на молнии.
Марена посмотрела на меня… Хорошо, что не как на идиота… И лишь похлопала глазами.
— Я серьёзно. Перемещение нас на тот уступ я беру на себя. После приземления мы пытаемся с него не свалиться в реку. Справишься?
— Да, — серьёзно ответила Марена.
— Тогда собираем вещи.
Когда наша нехитрая стоянка была упакована обратно в заплечные сумки, я сказал Марене:
— Давай руку.
На этот раз обошлось без предупреждений о возможном вредительстве с моей стороны.
В снежных тучах, конечно, редко бывают молнии, но мне нужен был лишь отражатель.
С землёю небо обратись —
Путь в небеса нам отворись.
От жара яростной стихии
Сокроет кокон, как стеной.
Иду по молнии дороге,
И спутница моя со мной.
На туче я остановлюсь
Со спутницей и обернусь.
С землёю небо обратись —
Путь до земли нам отворись.
От жара яростной стихии
Сокроет кокон, как стеной,
Иду по молнии дороге,
И спутница моя со мной.
И не спеша шагая вниз,
Мы приземлимся на карниз.
Вряд ли бы кто-то заметил разницу между передвижением по молнии «спеша» и «не спеша», но этой разницы нам как раз хватило, чтобы не убиться при приземлении.
Когда на месте нашей посадки — на каменном уступе — растаял снег, я понял, что он намного шире, чем казалось со стороны — пытаться удерживать равновесие на краю пропасти не пришлось. Правда, расслабляться тоже не стоило — особенно на мокром скользком камне, когда далеко внизу журчит быстрая ледяная горная река.
Я тут же схватился за одно из деревьев, растущих из стены ущелья по краям. Марена тоже.
Перед нами была гладкая скала. Такими скалами меня уже было не разубедить. Осталось лишь проверить.