На такой высоте всегда есть ветра: иногда тёплые, иногда холодные, иногда сильные, иногда слабые… Вот и сейчас тёплый вечерний ветер постепенно сменялся холодным ночным и нарастал с каждой минутой.
Эленка попробовала поплотнее завернуться в шерстяной плед, но это не помогло — ветер пробирал до костей. Пришлось попрощаться со звёздами и вернуться в комнату.
Давно пора было отправиться спать, ведь завтра рано вставать — Альберт пригласил её встречать рассвет на крыше самой высокой башни Крепости.
Романтикой здесь и не пахло. Каждый раз, когда Эленка возвращалась мыслями к предстоящей встрече, маленький огонёк тревоги разгорался в её душе всё ярче и ярче — огонёк необъяснимой тревоги. Предчувствие? Может и предчувствие… Предчувствие огромной беды.
Одной из возможных причин будущей трагедии Эленка считала тот артефакт, что она однажды видела у Альберта на корабле. Правда, с тех пор Альберт о нём не упоминал ни разу.
Минуты растягивались в бесконечность, небо начинало сереть, а сон всё не шёл.
«Пора вставать», — подумала она.
Эленка умылась, оделась, причесалась и вышла из комнаты…
Вот она уже сидит за столом с Альбертом и беседует о пустяках, ожидая первый солнечный луч, который разукрасит серое предрассветное небо невообразимыми красками.
Первый луч солнца — и небо окрашивается в цвета радуги, тревога отступает, и начинается новый радостный день…
— Миледи, пора просыпаться, — донёсся тихий женский голос, как из иного мира.
Краски меркнут, и Эленка понимает, что её легонько тормошат за плечо. Она открывает глаза и видит перед собой горничную со светильником в руках.
— Вы просили Вас разбудить, если Вы к сроку не позвоните в колокольчик, — продолжает горничная.
— Благодарю, — ответила Эленка.
«Удалось поспать — это хорошо. Тревога не ушла — это плохо. Придётся готовиться к тревожной встрече».
Идею идти на встречу в одном из платьев, что для неё подобрал Альберт (он знал, что она путешествует налегке, но покрасоваться в платьях любит), она отбросила и надела удобный и практичный дорожный костюм: рубашку, штаны, сапоги и куртку. Пристегнула на пояс небольшую сумочку со всем самым необходимым, с чем можно бежать без оглядки. Остальные вещи она решила оставить, чтобы не вызывать подозрений.
Эленка взяла в руки дневник — заметки о её путешествиях за неполный год. Вздохнула. Испепелила разрядом молнии.
«Может быть, я и зря перестраховываюсь, но предчувствия меня ещё никогда не подводили».
Закончив с приготовлениями, она вышла из усадьбы и направилась через центральную площадь Крепости к нужной башне.
Альберт ждал её на верхней ступени:
— Доброе утро, красавица, — улыбнулся Альберт. — Отчего ж не в платье? Я так старался — думал тебе понравится.
— Доброе утро, — улыбнулась Эленка. — Платье отличное! Но павлин проспал…
— Ясно, лентяйка. Ну что ж, идём, — Альберт указал на открытые высокие резные двери в башню.
Они вошли в просторный зал с широкой центральной колонной и несколькими десятками узких колонн от пола до потолка. Центральная оказалась подъемником, на котором они поднялись на предпоследний этаж башни. Далее наверх вела широкая винтовая лестница вдоль внешней стены.
— Мне всегда было интересно, на чём летают такие Крепости? — спросила Эленка, поднимаясь по ступенькам.
— На дровах, — ответил Альберт.
— А где их берут? — не сдавалась Эленка.
— В лесу, — невозмутимо ответил Альберт.
Эленка посмотрела на него с видом «Хватит надо мной издеваться!», на что он ответил с улыбкой:
— Я серьёзно.
В центре самого верхнего этажа башни, под круглой крышей, покоящейся на колоннах, висел огромный колокол. Всё остальное место было свободно и представляло собой большую смотровую площадку, огороженную высокими каменными перилами.
«А снизу этого колокола и не видно», — подумала Эленка.
На южной стороне площадки, перпендикулярно перилам стоял сервированный стол. Это место было выбрано неслучайно: каждый из собеседников мог смотреть и на восток, и на запад, колокольня не закрывала обзор, а восходящее солнце не будет слепить глаза.
Альберт помог Эленке устроиться за столом и сел напротив, спиной к перилам.
Серое небо становилось всё светлее и светлее. Альберт посмотрел на восток. Эленка проследила за его взглядом… Долго ничего не менялось… Вдруг, как по щелчку пальцев, небо взорвалось красками: розовыми, бирюзовыми, лиловыми… От серости не осталось и следа.
Эленка улыбнулась. Зазвонил колокол.
Волна боли захлестнула её с головы до ног. Ей казалось, что её голова в любое следующее мгновение разорвётся на части. Глаза начала застилать тёмная пелена. Падая со стула на пол, она успела немного повернуть голову и посмотреть на Альберта — он сидел, как ни в чём не бывало. Просто сидел со спокойным выражением лица: не улыбался, не сочувствовал, не паниковал.