Если испытание, произведенное раз 20 с соблюдением вышесказанных условий, каждый раз давало одинаково неблагоприятные результаты, т. е. собака не причуивает в хороший ветер и прохладную погоду даже немногих шагах, хотя при виде дичи проявляет желании схватить ее, тогда с большей или меньшей уверенность можно сказать, что собака обладает плохим чутьем. Если она вообще одарена хорошими задатками, т. е. хорошо сложена, с подходящим окрасом, то я и здесь советовал бы не спешить, а через две недели повторить испытание. Если охотник убедился последовательными испытаниями и не только по описанному образцу, но и в поле на всякой дичи, что собака его одарена недостаточным чутьем, ей не остается больше ничего, как ее убить. Признаком тонкого чутья принято считать верхнее чутье, т. е. манеру собаки искать, держа высоко нос по ветру. Но по этому можно заключить только, что соответственно индивидуальным задаткам собака умеет пользоваться своим чутьем; но о качестве его можно судить, только испытав их. На своем веку видал я немало собак с верхним чутьем редких качеств. И, наоборот, я натаскивал немало собак, с наклонностью к нижнему чутью, одаренных чутьем прекрасных качеств. Важно то, что собаки с верхним чутьем при охоте в открытом поле гораздо скорее и удобнее находят дичь. В остальном же понятливые собаки быстро научаются, смотря по надобности, держать нос по ветру или идти чутьем по следам, поскольку они вообще обладают чутьем. Собак же с резко выраженным верхним чутьем, как это бывает у английских пород, я не считаю особенно пригодными для разносторонней охоты. Подобно людям, слишком задирающим нос кверху, – такие люди редко видят выше своего носа, – и между собаками такие типы отличаются односторонностью. Во всяком случае никуда непригодными оказываются и те собаки с нижним чутьем, которые поднимают нос от земли для того только, чтобы оглянуться кругом. Подобные собаки вселяют подозрение, что у них вовсе нет чутья. Однако и в этом случае необходимо быть осторожным: у меня немало было молодых собак, которые в первые дни, взятые в поле, едва отнимали нос от земли и впоследствии все-таки оказывались одаренными блестящим чутьем.
Собаки с высоким чутьем, которые заболевают катаром носа (симптомы: частые чихания, распухшая слизистая оболочка носа, истечение из него жидкости, светлой как вода), теряют его и начинают искать нижним чутьем. Этими катарами обыкновенно страдают молодые собаки, в особенности если им приходится работать в воде, в более суровое время года. Эта болезнь встречается у собак гораздо чаще, чем принято думать, и поэтому необходима большая осторожность в суждении о чутье собаки именно по этой причине.
Вообще я держусь мнения, что чутье собаки не является неизменной, раз навсегда установленной величиной, но что оно, как и все другие ее способности, употреблением и упражнением может быть сделано более тонким более острым. Возрастающий опыт собаки играет без сомнения здесь немалую роль. Я думаю, что орган сам по себе может испытать подъем работоспособности, так как для органа ощущения, который подвергается притуплению, должен обладать более условиями, в которых он способен совершенствовать, делаться более тонким. Многие наблюдения привели меня к заключению, что чутье собаки еще в другом отношении подлежит изменению. Мне приходилось встречать собак, которые в течение годового и выше промежутка времени выказывали среднее, даже дурное чутье, а затем проявляли такое неожиданное изменение этой способности, что их положительно нельзя было узнать. Какой причине надо приписывать это изменение, судить я не берусь.
Памяти местности, проявляемой подружейной собакой, т. е. остроте ее зрения отводится чересчур подчиненное место и совершенно несправедливо, так как развитое вполне во многих случаях практики это качество имеет громадное значение. Подружейная собака должна пользоваться всеми своими способностями на службу охоты; при водяной работе, при разыскивании убитой дичи, вообще при всякой работе острое зрение оказывает собаке выдающиеся услуги в возможности разобраться в местности. В отношении остроты зрения между собаками царит большое разнообразие, встречаются собаки, от которых на воле ничего не скроется, которые замечают каждую птицу, каждый кустик даже и на очень большое расстояние. Другие совсем лишены способности замечать предметы и на более короткие расстояния (или делать между ними различие); такие собаки ведут себя часто несказанно глупо, тогда как действительности своею беспомощностью обязаны плохому зрению.
Бывают собаки, которые ночью плохо видят, бывают и такие, которые становятся слепыми даже в сумерках и наступлением темноты ложатся, не делая ни шагу вперед. Такие собаки для разнообразной охоты не годятся.
Когда дрессировщик убедился, что собака обладает важнейшим качеством – чутьем и в отношении страсти, неутомимости и быстроты отвечает его требованиям, ему остается решить задачу, обладает ли она соответствующим бесстрашием и бойкостью характера. Подружейная собака должна быть бойкого характера, т. е. храбра, – не думая о ранах она должна бросаться на всякого хищника и душить его; она должна защищать своего господина до последнего издыхания и бросаться по приказу на всякого чужого. Стало быть она должна быть от натуры одарена способностью самозащиты и нечувствительности.
Обещает ли собака выказать подобные качества, можно видеть уже в ранней юности на дворе и в доме. Хорошим знаком можно считать, если собака при случае бросается на кошек и преследует их бешеным лаем, хватает за ноги дразнящих мальчишек или нищих, бросается на чужих собак и со вздыбившимся волосом становится против более крупных, а когда ее поранят, вместо того, чтобы жалобно выть или визжать, становится злою и готова кусаться. Подобные собаки всегда очень бдительны и о приходе чужих извещают продолжительным лаем; как это ни неприятно, что собака при каждом таком случае лает полчаса и больше, я все-таки не могу посоветовать препятствовать ей в этом мерами строгости, так как это свойство, как мы увидим позже, имеет чрезвычайно важное значение при дрессировке призыва на мертвую дичь. По моим наблюдениям, собаки, выказывающие бесстрашие перед хищниками, обыкновенно выказывают хорошие задатки к водяной работе и наоборот. Кто имеет в виду значительную водяную охоту, тот, разумеется, должен обратить внимание, обладает ли данная собака склонностью к воде и в какой степени. Это бывает видно уже в ранней юности и легко может быть установлено с полной определенностью. Как только вода весною достигает достаточной теплоты, ее ведут в сообществе знакомой ей более взрослой собаки к какой-нибудь луже и заставляют последнюю перейти ее.
Молодая собака, у которой прирожденная страсть к воде, не задумываясь последует примеру своей товарки и выкажет явное удовольствие своим влажным путешествием. Она будет бегать по воде, окунаться с головой и разыскивать при каждом удобном случае симпатичную ей стихию. Такие собаки для водяной работы выказывают, меньше противодействия, так как их расположение к воде идет навстречу всем требованиям.
Иначе обстоит дело, если молодая собака осторожно входит в воду и пример ее товарки не побуждает ее идти в глубину от берега, или если она стоит на берегу, выказывая опасение намочить лапы. Нужно повторить опыт несколько раз, лучше всего в солнечные дни. Если все опыты останутся безрезультатными, то следует сделать еще, одну попытку. Ручная утка сажается в луже или еще лучше отыскивают стайку уток и приказывают более взрослой собаку аппортировать утку. Утки, конечно пытаются, крякая и хлопая крыльями, уйти; они ныряют, прячутся, подобно диким, под водою, у берега, но собака их снова отыскивает и травит. Если при этом возбуждающем примере молодая собака останется на суше, вместо того, чтобы преследовать вспуганных уток, то тогда дрессировщику нечего с ней делать.