— Это не имеет значения, — пожал плечами Дагар, внимательно наблюдая за питомцем. — Не подходите к дракону, он опасен.
— Это для вас не имеет, а для меня имеет! — напыщенно сказал толстяк. — Эй, ты! Я же приказал тебе работать!
— Я выполнил работу, — Янек смотрел на Эргхарга и не мог оторваться. — Я все сделал вовремя.
— Ничего ты не сделал! Ты нарушил мой приказ! Ел мою пищу! Спал под моей крышей и целыми днями бездельничал! Да еще с дрессировщиком познакомился! Я ничего тебе не заплачу!
Дракон дернул хвостом, и Янек отвлекся. Он повернулся к Пыперу и сжал кулаки.
— Не заплатите? — разозлился он. — Да я только и делал, что чинил вашу крышу и выслушивал ваши крики о том, какой я лентяй! Я все сделал! Даже раньше, чем договаривались! На совесть сделал! А теперь вы говорите, что не заплатите?!
Янек замолчал. От возмущения и оттого, что от ярости его сердце билось о грудную клетку, словно пойманный кролик. Плотник никогда не чувствовал ничего подобного. Температура тела поднялась, в ушах зазвенело, во рту пересохло, голова закружилась, мышцы напряглись, и Янек едва сдерживал себя, чтобы не броситься на жадного Пыпера и не… откусить ему голову.
— Вы мне заплатите, — медленно произнес молодой человек. — Все до последнего йе.
Сердце стучало все быстрее и быстрее, перед глазами повисла мутная белая пелена, сквозь которую Янек видел только покрасневшее лицо хозяина.
— Обманщик! — завопил Пыпер странным визгливым голосом. — Убирайся с моей земли и не смей приближаться ближе, чем на сто тереллов!
Плотник сжал кулаки и шагнул вперед. В это мгновение мир полыхнул ярко-оранжевым — дракон выпустил из пасти струю огня, которая прошла всего лишь в локте от бока молодого человека и на локоть не дотянулась до прижимистого толстяка. На рубашку Янека попали искры, одежда задымилась и начала тлеть. Боль от ожога заставила плотника очнуться, и молодой человек отскочил в сторону, стаскивая с себя рубаху.
— Караул! — завопил Пыпер. — Убивают! — и побежал к дому.
От ворот послышался рев Вильки, которой собственный отец отдавил ногу, и причитания невольных свидетелей.
— Зловонная пасть поганого Ярдоса! — Дагар подскочил к клетке. — Ты чего творишь, скотина?!
— Смотритель! Смотритель! — завопил с крыльца Пыпер. — Убивают!
Янек недоумевающе вертел в руках свою рубаху с внушительной дырой на правом боку, но в голове вертелась мысль не об одежде и даже не об огненном дыхании зеленого зверя, а о себе. О своем рассудке. На одну бесконечную минуту ему показалось, будто он смотрит на толстяка глазами дракона.
— Доволен, скотина?! — орал дрессировщик на Эргхарга. — Доволен?! Это так ты мне платишь за то, что исполняю твои капризы?! Соображаешь, что творишь?! Все! Хватит! Больше никаких поблажек! Я нашел твоего Янека, а теперь мы уезжаем!
Дагар круто развернулся на каблуках и вскочил на козлы.
— Н-но! Трогай!
— Подождите, — попросил Янек. — Можно мне с вами?
— Еще чего!
Мастер снова ожег лошадей кнутом, и это словно подхлестнуло молодого человека. Он подбежал к кибитке и запрыгнул в нее на ходу.
Пыпер ему не заплатит, это ясно — толстяк слишком зол на плотника, да еще испугался дракона. А если Янек не уберется со двора до приезда смотрителей, может запросто попасть в застенок, ведь смотрители в большинстве своем оценивают не на вину, а кошелек, и в застенке всегда оказывается беднейший.
В Пестяках ему больше делать нечего. Единственную крышу, требующую ремонта, он починил, а даже если и найдется кто-то, нуждающийся в помощи плотника, к Янеку не обратится — испугается гнева толстого Пыпера. Зря он все-таки выбрал для найма самый большой и богатый дом, погнался за деньгами, а остался без рубахи.
И что, спрашивается, ему оставалось делать? Бежать. Но в итоге, каждый получил то, что хотел: Пыпер — бесплатную починку крыши, а Янек — встречу с драконом. Он доедет с дрессировщиком до Трира и поищет новую работу там. А по пути попытается выяснить, что связывает его с истинно свободным, и почему тот улыбался, когда смотрел на плотника.
* * *Янек действовал осторожно, не хотел, чтобы его выгнали. Кому нужен лишний пассажир, который не может заплатить? У Янека не было времени, чтобы даже собрать свои нехитрые пожитки и забрать три тонге — богатство, оставшееся с прошлой работы. Да и не впустил бы его Пыпер на порог.
Запрыгнув в кибитку, плотник осмотрелся. Первое слово, которое пришло ему в голову — чердак. Все пространство кибитки было заставлено и завалено миллионом вещей: коврами, попонами, посудой, одеждой, только в дальнем конце на свободном месте лежал матрац, на котором, скрестив ноги, сидел лысый мальчишка.