— Я рад, что тебе лучше, — произнес король.
— Лучше, — подтвердила девушка и опустилась на малый трон по левую руку его величества. — Я готова.
— Запускай! — кивнул Фархат, и слуги распахнули двери.
Первым в приемный зал вошел Огюст — бывший шут, разжалованный в камердинеры за несмешные ужимки и отсутствие чувства юмора. Новое назначение Огюст принял с благодарностью и некоторой гордостью, хотя все обязанности его теперь сводились лишь к тому, чтобы изображать повелителя слуг. Ради торжественного случая, он нарядился в лучший камзол и напялил расшитые золотом гамаши, явно чересчур узкие и неприлично обтягивающие бубенцы пониже живота. Огюст поклонился королевским особам, приложил руку к выпяченной груди и низким басом, так не вязавшимся с его молодым лицом и озорно блестящими глазами, произнес:
— Господин Пепеш, князь Вальриха, одного из южных поместий Сартра, счастливый обладатель семи городов, десятка деревень и восьми детей. По слухам.
Фархат недовольно поморщился и пригрозил шуту кулаком. Не стоило доверять этому обормоту такое важное дело, как представление гостей. Сиянке не нужно знать лишних подробностей, она должна видеть в гостях приличных и добрых людей, чтобы без раздумий согласиться с выбором Фархата.
Шут поклонился и отошел в сторону, пропуская делегацию из Вальриха. Двое мужчин в черных плащах, черных широкополых шляпах и черных повязках на лицах несли сундук. Третий, сам князь Пепеш, шел следом.
На вид жениху было около сорока. Обрюзгшее заспанное лицо, желтую нездоровую кожу, пятиведерный живот и кривые ноги не могли исправить не богатый камзол, щедро расшитый золотом, ни внушительного вида сундук, который носильщики поставили перед троном. Толстяк поклонился, и Фархат заметил, как неловко он это сделал. Что ж, один минус у князя уже есть. За неуклюжесть, а значит, и за неуверенность.
— Приветствую мудрейшего короля славнейшего и богатейшего Сартра! — произнес Пепеш, распрямляясь и делая вид, будто прикрывает глаза. — Рад находиться в этом чудесном, ослепляющем богатством и роскошью зале, и сознавать, что ослеплен я вовсе не красотой убранства! Ваше величество! — гость поклонился второй раз, уже королеве. — Ваше высочество, — третий поклон, королевне, вышел таким же неловким, как первые два. — Позвольте засвидетельствовать свое восхищение.
Второй минус, мысленно отметил Фархат. Велеречивость от скудоумия.
— Чрезвычайно рад оказаться здесь, — продолжил Пепеш. — Признаюсь, я несколько волнуюсь, и спешу исправить некоторую неловкость, вызванную сознанием собственной никчемности перед лицом столь сиятельных особ, преподнесением подарков.
Толстяк откинул крышку сундука и стал вытаскивать из него ткани. Все отрезы были очень дорогие и обошлись князю в небольшое состояние. Пепеш явно наслаждался прикосновениями к шелку, вышитому золотыми цветами, батисту, украшенному силуэтами чудо-птиц, и доставал одну ткань за другой.
Третий минус, отметил про себя Фархат, непредусмотрительность. Сартр не настолько беден, чтобы его король не мог себе позволить покупать самые дорогие шелка. Его величество качнул головой и сделал мысленную пометку не обращать больше на Пепеша внимания. В толпе претендентов легко найдется пара-тройка десятков гостей, которые дадут князю сто очков вперед.
— Благодарим, — кратко ответил Фархат и махнул рукой. Князь поклонился, поспешно запихал подарки обратно в сундук и направился к двери.
— Его высочество Сен-Симон Лоран, — произнес Огюст, оттаскивая подарок князя Пепеша в сторону. — Наследник престола далекого королевства Камбасведа, расположенного за землями эльфов.
Второй претендент оказался очень красивым молодым человеком: черные прямые волосы обрамляли аристократическое лицо, карие глаза смотрели, казалось, в самое сердце, изящные руки выдавали принадлежность к высшим слоям населения. Черный бархатный камзол Сен-Симона украшала толстая серебряная цепь, на которой висел герб его королевства.
Фархат бросил взгляд в сторону Сиянки, проверяя, не купилась ли она на внешность, и улыбнулся. Его дочь гордо и независимо смотрела на гостя, ничем не выдав своей симпатии. Это хорошо. Король много слышал о Сен-Симоне. Это не лучший претендент в помощники его величеству, однако он станет запасным вариантом, если никого лучшего не найдется, а тот, на кого возлагаются наибольшие надежды, надежд не оправдает.
Юный принц вошел в приемную залу в гордом одиночестве и с пустыми руками. Неужели настолько скуп, что не приготовил подарок? Пожалуй, Фархат поторопился, записав его в запасные.