Как выяснилось, улыбалась она преждевременно. Симонов, со своими шутками и прибаутками, был тем еще деспотом и тираном. Он заставил умирать от усталости не только Женю, которая никак не понимала, зачем ей бесконечно примерять такое количество костюмов, юбок, блузок и брюк, но и всех сотрудников магазина. Нечаянно глянув на бирку с ценой, очень умело спрятанную в карман одного из жакетов, чуть в обморок не брякнулась.
— Валерий, вы… — метнулась к нему из примерочной, слава богу, еще не успела снять очередной костюм.
— Тише ты, — он зашипел, дернул ее за руку и усадил рядом с собой на диван, на котором спокойно распивал кофе, пока девушка сгоняла семь потов. — Хоть здесь-то не выкай! У нас не такая разница в возрасте, чтобы тебя приняли за мою дочку!
— А сколько вам, кстати? — Этот вопрос мучил Женю давно. Решила использовать эффект неожиданности.
— А сколько дашь?
— Восемьдесят семь. — Знала, что может обидеться. Но она была слишком усталой и злой, чтобы об этом заботиться. И эта вечная игра в угадайку изрядно поднадоела тоже.
— Хм… Спасибо. Обычно дают девяносто и больше.
— Вы всег… — Договорить не успела. Большая мужская ладонь быстро зажала ей рот.
— Ты! Привыкай называть меня на ты, Женя!
— Хорошо. Постараюсь. Валера.
— Вот. Отлично. Мне нравится такой подход! Так что ты хотела сказать?
— Ты всегда знаешь ответ на любой вопрос?
— Когда не знаю, начинаю громко кашлять. Пока прокашляюсь — успеваю сочинить.
— Не боишься больным показаться?
— Меня и так мало кто здоровым считает. Ну, и не так часто приходится это делать.
Эти словесные перепалки с Симоновым очень бодрили, заставляя мозги работать на полную катушку. Но утомляли жутко.
— А зачем ты из кабинки-то выскочила? Хотела, чтоб я вещи на тебе потрогал, а не только посмотрел? — А он снова хохмил, ни о чем не беспокоясь.
— Ты видел, сколько это стоит? — Женя прошептала испуганно. У нее волосы на голове шевелились от порядка цифр. — Может, пойдем, поищем где-нибудь другой магазин, где шмотки не шиты золотыми нитями?
— Нет. Не пойдем. Здесь отличная одежда для офиса. Ни одна из коллег не посмеет ткнуть тебя носом в то, что как-то неправильно одета.
— А что? Там все так одеваются? — ужас в ее голосе нарастал с каждой минутой. — Это ж сколько, получается, зарабатывать нужно?
— Нет. Не все. Многие копят по пол-года, чтобы какой-нибудь шарфик ухватить на распродаже.
— Тогда… Может, и мне не нужно? Зачем так выделяться?
— Затем, что я так хочу, Женя. Тебе не надоело вечно прятаться и быть серой мышью? С твоими-то данными?
— А что с моими данными не так?
— Ох, ты ж, господи… Игорян меня реально наказал. — Валерий картинно возвел очи к небу. — Все нормально у тебя. А шмотки будешь носить дорогие. Будет стимул работать лучше, чтобы побыстрее мне все отдать. Поверь, на них можно заработать, при желании.
На том и порешили. Женя снова безропотно переодевалась, выходила к Симонову, крутилась вокруг оси, делала несколько шагов туда-сюда. Он что-то одобрял, на что-то кривился, как от зубной боли, пока уже сам, кажется, не устал от просмотров.
Девушка даже не пошла с ним к кассе, чтобы не упасть в обморок от суммы, которую там услышит. Она умножила цифру с той самой бирки на примерное количество вещей, упакованных консультантами, и уже была слегка не в себе.
— Ну, что, довольна? — Валерий потряс пакетами, которые взялся нести сам, как истинный джентльмен.
— Если ты доволен… То да. Мне еще пока непонятно.
— Тогда пойдем за туфлями.
— А что не так с моими-то? — вот за обувь ей прямо обидно стало. Женя всегда выбирала очень хорошие и дорогие модели.
— Ну, представь, что… — мужчина задумался, подбирая сравнение, — представь, что ты идешь в роскошном бальном платье, а на ногах — бабушкины калоши. Нормально выглядит?
— Это не калоши! Что ты каждую мою вещь унижаешь?! — губы дрогнули от обиды. Так это унизительно звучало, что хотелось расплакаться.
— Это тапочки. В которых удобно бегать на пары. А красиво ходить в приличном костюме в них не выйдет. Все. Не обсуждается, Жень. Здесь будет проще, я уверен. Туфли менять не так сложно, как одежду. — И он толкнул ее в двери очередного бутика на той же аллее торгового центра.
— Слушай, а чем ты занимаешься, вообще? — Женю эта мысль уже который час одолевала. — Посреди рабочего дня ходишь со мной по магазинам… А работаешь когда?