Они справедливо полагали, что «Бог сотворил Вселенную, и все явления природы не могут не подчиняться единому плану творца»253. И, «коль скоро Вселенную создавал единый разум, то весьма вероятно, что все явления в природе протекают в соответствии с одним и тем же сводом законов»254.
В результате, «математикам и естествоиспытателям XVIIв., занятым разгадыванием плана творца, поиск некоего общего, скрытого за внешним различием движений земных и небесных тел, казался вполне разумным»255. В конечном счёте, они добились своего, но, как выяснится ниже, жидомасонерия украла у них плоды труда и присвоила одному из верховных магистров Сионской общины Ньютону.
Впрочем, европейцы очень скоро пошли намного дальше греков. Проведя критический анализ их учений, прежде всего учения Аристотеля, они создали новые методики научных исследований.
И уже «в XVIIв. Декарт и Галилей как бы реформировали саму природу научной деятельности»256. Подойдя к своим начинаниям творчески, «они критически пересмотрели понятия, которыми должна оперировать наука, по-новому определили цели и задачи научной деятельности и даже изменили саму методологию науки»257.
Разумеется, «новые цели и новая методология не только придали естествознанию небывалую силу, но и провозгласили нерасторжимый союз с математикой»258. Иначе говоря, «Декарт и Галилей практически свели теоретическую физику к математике»259.
Разумеется, все подобные новаторства были не менее революционны, чем совершённые в своё время начинания в Древней Ионии. Но и здесь, несмотря на попытку тайного мирового правительства для стимулирования научной мысли «прикрыться» католической доктриной о Сотворении мира Богом, совпадающей с одним из базовых постулатов древнеарийской философии, след его невидимой руки можно обнаружить.
О влиянии глобальной синагоги на развитие науки, по мнению автора, например, может сказать тот совсем необсуждаемый факт, что в современной алгебре в качестве обозначений используются не только буквы греческого, но и еврейского алфавитов. И так поступают, несмотря на то, что, даже при полном современном засилье евреев на ключевых постах функционеров от науки, по официальному мнению, ни один из представителей мирового еврейства в древности не внёс никакого вклада в развитие науки Древнего Мира.
Безусловно, здесь не может быть случайностей. Но и ясности нет, причём не только в данном вопросе.
Например, и то, «что привело Галилея к поистине революционному пересмотру методологии науки, остаётся неясным»260. От себя автор добавит, что аналогичное замечание относится и к Декарту.
А внести ясность может только признание, аналогичное ранее сделанному замечанию для объяснения необычного взлёта философской мысли в Древней Греции, факта существования международного еврейского заговора. А иначе, многие факты просто-напросто никак не желают укладываться в единую схему.
Взять, например, убеждённость Коперника и Кеплера в своей правоте, особенно, «если учесть, сколь многочисленными, разнообразными и весьма вескими были возражения против гелиоцентрической теории»261. И потому, «приверженность ей Коперника и Кеплера нельзя не расценивать как одну из загадок истории»262.
А «возражений», действительно было очень много. В основном, они сводились к следующему263:
· если Земля движется, то, попадая в разные точки её орбиты, мы должны были бы видеть различные звёзды, поскольку тогда предполагалось, что они неподвижны относительно небосвода, но именно этого и не наблюдалось;
· для людей того времени не было понятно, каким образом была приведена в движение и поддерживалась в оном тяжёлая материя Земли;
· почему предметы не срываются с Земли и не улетают в космическое пространство, как срываются предметы с вращающейся платформы;
· почему подброшенные в воздух тела не только поднимаются и падают затем, но и вращаются вместе с Землёй;
· почему от Земли не отстаёт воздух и более лёгкие тела.
Некоторые из выдвигаемых тогда вопросов объяснялись низким знанием законов физики. На другие же, например, на возможность наблюдения одних и тех же звёзд с разных точек орбиты Земли Коперник дал правильный ответ, а на иные шокирующие возражения он ответил разрушающими их каверзными контраргументами266.