Итак, второй рабочий день из пяти был прожит. Но в восемнадцать ноль-ноль он не закончился – сразу после отбытия босса из офиса мне пришлось выступать на внутренней конференции, куда пришло еще больше народа, чем когда меня уговаривали немного поработать секретаршей.
– Что с ним вообще происходит, Люба? – требовала ответа Маргарита Семеновна. – Это ты с ним сделала? Что ты подмешиваешь в кофе?
– Сахар, – мне пришлось устало отвечать. Я видела, что они жаждут ответов, и более того – подробной лекции обо всем, что здесь происходит. – Обычный сахар. Кстати, а вы замечали, сколько сладкого он ест? Может, он потому и выбрал такой бизнес?
– Не отвлекайся от темы! – выкрикнул кто-то из толпы. – И будь с нами честна! Нам лучше сразу уволиться или сначала отыскать себе политическое убежище?
Я вздохнула и выдала часть правды:
– Вы удивитесь, но я просто заявила ему, чтобы прекратил всех оскорблять. Представляете, ему никто подобного раньше не говорил! Я всего лишь об этом сказала – и он сразу услышал. Не чувствуете, где настоящий корень проблемы?
– В нем! – Они явно не поняли, на что я намекаю. – А может, он решил стать вежливым, чтобы снизить нам зарплату до прожиточного минимума?!
Вот и началась самая скользкая тема, мне оставалось только пожать плечами. Но лучшая защита – это нападение, потому я атаковала:
– Не знаю! Но вот такой вопрос: а если вам немного понизят зарплату, но притом будут относиться по-человечески, что вы сделаете? Неужели начнете кричать, что лучше бы продолжал хамить?
Елизавета Николаевна использовала квартальный отчет как веер, но уже выглядела вполне живой и самой рациональной:
– А дело не в том, что будет дальше, Любаш, а в предыдущих издержках! Чтобы все это забыть, лично мне потребуется пара десятилетий! Ты Кейнса, что ли, не читала? Номинальная зарплата неэластична в сторону понижения! Иметь нас могут только через сокращение реальных доходов. Всю страну имеют сокращением реальной зарплаты, это даже воспринимается нормально, если не узнать случайно об инфляции, а наш – ишь! – придумал свой путь извращений, недоучка чертов! Но какой вежливый-то… я два часа от счастья в дамской комнате проревела…
Никакого Кейнса я не читала. Зато пока она переводила собравшимся мнение Кейнса о нашем боссе на русский язык, я попыталась прорваться к выходу. Но рядом со стеклянными воротами меня перехватили – видимо, не зря профессиональные охранники свою высокую зарплату получают… получали, в смысле. И перед тем, как отпустить на свободу, меня заставили поклясться перед всем коллективом, что уже завтра я непременно выясню, что такое странное задумал наш директор. Ну, я и поклялась:
– Это не входит в мои полномочия! Я тут вообще уборщица! Хотите, пыль вытру?
– Ты ведь постараешься, Любаша? – они завибрировали елейными голосами сразу с нескольких плоскостей ниже уровня моих глаз. – Люба-а-ашенька! Любонька Сергеевночка!
– Попробую, – обреченно заверила я.
Но этого было недостаточно:
– И попытаешься его переубедить, если он серьезно! Так же, как ты предыдущий вопрос уладила!
– Попробую, – я повторила совсем неуверенно. – Отпустите, люди добрые, мне еще до дома долго добираться – сначала на автобусе, потом на электричке…
– Ничего подобного! – осекла Маргарита Семеновна. – Андрей, подвезешь Любу? А с завтрашнего дня мы смены установим, кто нашу красотулю до дома будет доставлять. Кстати, сразу нужен доброволец, кто ее завтра в офис привезет! Чего же наша дорогая Люба по всяким электричкам будет шастать?
Ответом ей был лес рук. Это не трудовой коллектив – это вышколенный отряд спецназовцев, готовых бросаться на амбразуры всеми грудями сразу.
– Что вы, не надо… – я отступала вместе с охранниками. – Да и зачем? Мне же всего три дня осталось!
– Надо, надо, – увещевала начальница отдела кадров. Затем добавила тихо, обращаясь уже не ко мне: – Андрей, запомни адрес, вдруг с пропиской не совпадает. А то что же мы, нашу красотулю и отыскать не сможем, если она простудится, проспит или еще по каким-то причинам потеряется?
Потеряться у меня причины были. И уже предельно серьезные. Она все варианты просчитывает быстрее меня самой.
Глава 5
– Григорий Алексеевич, нельзя сокращать работникам зарплаты!
Эту фразу я репетировала полночи. Но гендиректор почти не отреагировал и продолжил смотреть в документы.
– Почему? Закон запрещает? – отозвался наконец-то.
– Нет! Но разве вы не читали Кейнса?!
– Впервые слышу. Если его экранизировали, то могу глянуть на перемотке. А так я обычно только ужасы и порно смотрю.