Изменения в образе Афродиты не могли не отразиться на характере ее культа и праздников в ее честь. Наверное, богиню с эпиклезой Γλυκεία (сладкая, милая или приветливая) прославляли как олицетворение любви и красоты на ее ольвийском празднике, во время которого совершались жертвоприношения на посвященном ей алтаре (НО. 69). При этом ольвиополиты продолжали справлять праздники Афродиты как покровительницы мореплавания (НО. 68; IPE I2. 168), имевшей эпиклезы Πόντια (морская) и Ευπλοια (обеспечивающая счастливое плавание). В III в. до н. э. ольвийский жрец Афродиты Понтии Агрот поставил мраморный алтарь и украсил святилище посвященным богине золотым венком (НО. 68).
Итак, праздники Афродиты проходили во всех греческих государствах Северного Причерноморья, но особо важную роль они приобрели на Боспоре. Там женщины из царского рода становились жрицами богини, а культ боспорских царей осуществлялся под ее эгидой. Афродита Урания Апатура была патронессой широко распространенного у ионийцев праздника Апатурий, справлявшегося в Ольвии и на Боспоре, начиная с архаического периода. Лапидарные надписи и граффити указывают на то, что на многих праздниках Афродиту прославляли как покровительницу мореплавания. Терракоты, фрагменты каменных скульптур и изображения на ювелирных украшениях свидетельствуют, что в Северном Причерноморье, как и во всем греческом мире, Афродиту считали богиней любви и красоты. Это, наверное, особенно в эллинистический период, отражалось и на характере ее празднеств, приобретавших новые черты по сравнению с теми, которые принесли колонисты из метрополии.
ГЛАВА V. МИСТЕРИИ
Мистерии — праздник посвященных в таинства
Каждый гражданин греческого государства мог стать деятельным участником большинства праздников, а наблюдать за праздничными церемониями не возбранялось никому. Но определенную группу праздников справляли только посвященные в таинства, и лишь им позволялось видеть действия на торжествах, называвшихся мистериями и оргиями. Наименование мистерий, произведенное от глагола μύειν (закрывать, смыкать), указывает на тайный характер ритуалов, о которых запрещалось рассказывать непосвященным[245]. Слово оргия, родственное слову ’έργον (дело), сначала означало только совершение определенного священнодействия, а затем получило смысл праздничного действа, участники которого приходили в состояние возбуждения и экстаза.
Мистерии и оргии сопровождали культы разных богов, чаще всего Диониса, Деметры и Коры, а также Матери богов или Кибелы[246]. Эллины почитали за счастье приобщение к мистериям; об этом пел хор в трагедии Еврипида «Вакханки» (ст. 72-74). Геродот (IV, 78) описал находившихся в состоянии экстаза поклонников Диониса, шествовавших по улицам Ольвии. Страбон, подтверждая свой рассказ стихами Пиндара и Еврипида, говорил о схожести обрядов на праздниках Кибелы и Диониса. Их сопровождали шествия и буйные пляски под звуки аулосов, «шум трещоток, звон кимвалов, гром тимпанов, крики одобрения, ликования, топот ног» (Strab. X, 3, 13; С. 469).
В состоянии экстаза, особенно во время ночной части празднеств при свете факелов, мисты приходили в неистовство и преступали обычные нормы поведения. Распущенность нравов во время мистерий упоминается в комедиях Менандра «Суд» (ст. 315-321) и Плавта «Клад» (ст. 36), а безумное поведение вакханок, поклонниц Диониса, отразилось в античной литературе их постоянным определением «неистовствующие». На эту сторону мистерий особенно настойчиво указывали христианские авторы, критикуя язычество. Сами греки и римляне осуждали грубость и распущенность, сопровождавшие некоторые мистерии, и пытались бороться с такими обрядами даже с помощью законов (Cic. De leg. II, 36).
Празднование разных мистерий имело некоторые общие черты. На основных церемониях имели право присутствовать только посвященные. В отличие от прочих празднеств, проходивших под открытым небом, главный ритуал посвящения в мистерии совершался в специально построенных помещениях. Сейчас их вид и размеры известны по раскопкам в Элевсине и на острове Самофракия[247]. Плутарх, многое знавший о ритуалах мистерий, рассказал, что они начинались со странствования посвящаемых во мраке, затем следовало переживание чего-то ужасного перед самым обрядом посвящения, а после него наступало блаженство: все озарялось чудесным светом, раскрывался мирный прекрасный пейзаж, слышались песнопения, появлялись хороводы и представали какие-то замечательные явления (Plut. De anim. Fr. 6, 2).
245
В единственном числе слово μυστήριον имело значение тайна (Plat. Theaet. 156 a), а во множественном μυστήρια – празднество, доступное посвященным в него, которых называли мистами.
246
В этом разделе рассмотрены все известные в Северном Причерноморье мистерии, за исключением относящихся к Дионису, потому что они включены в главу о дионисийских празднествах.
247