Рамапитеки Итак, уже около 65 млн. лет назад приматы разделились в своем развитии на низших и высших. Ветвь наших прапредков отошла от общего ствола около 8-7 млн. лет назад. А собственно люди могут отнести начало своей биографии к 3-1,7 млн. лет назад. Перед взором антрополога, изучающего предысторию человечества, проходят десятки видов человекоподобных существ. Среди них как ныне существующие, так и давно вымершие. Как различны их судьбы! Одни вымерли, другие практически застыли в развитии, третьи дали начало человечеству79. Природа поставила в Восточной Африке эксперимент огромных масштабов. Климат ухудшался, тропические леса сокращались, увеличивались площади степей и лесостепей. Стаи обезьян поневоле пересекали обширные просторы, лишенные древесной растительности, кишащие хищниками80. Как утверждают французские специалисты, это резко ускорило переход к двуногому передвижению81. Вообще говоря, в самом факте перехода к устойчивому прямохождению нет ничего особенно удивляющего. Вспомним хотя бы мезозойских ящеров (рептилии), всех птиц, кенгуру (млекопитающие). Перемещение вертикального тела имеет много неоспоримых достоинств. Прежде всего из-за наименьшего количества соприкасающихся с землей точек. Правда, здесь можно возразить, что двуногость человека и животных существенно различаются. Перейдя на двуногость, рамапитеки в целях дальнейшего совершенствования передвижения должны были бы опираться на пальцы (бег «на цыпочках», как у гепарда). Но рамапитеки и их прямые потомки, наоборот, обзавелись плоской стопой и проиграли в скорости передвижения. Кроме того повреждение одной стопы из двух означало смертный приговор для хромого. Как видно, нет достоинств без недостатков. Наши предки получили вместе с прямохождением и передали нам расстроенное распределение объема крови между верхней и нижней частями тела. Тело выше пояса находится в состоянии устойчивого пониженного кровяного давления, а выше пояса - в постоянной гипертонии. И чем больше наваливаются на нас прожитые годы, тем более мы чувствуем необходимость постоянно снимать усталость, принимая горизонтальное положение. Кроме того, прямохождение влечет нарушение пищеварения, боли в позвоночнике, расширению вен и прочие малоприятные явления. Вертикальное положение тела также весьма осложняет и затягивает беременность. Женщины оказались зажатыми в тиски биологически противоречивых тенденций. Для облегчения процесса родов требовалось расширение тазовых костей, а для прямохождения - сужение и укрепление.
Карта будущей долины р. По в плиоценовую пору (экспонат музея) Обитание в открытых местностях вблизи озер и ручьев было только одной причиной выработки устойчивого прямохождения82. «Существенную роль в процессе приобретения двуногости сыграло изменение характера питания. Переход предков человека к всеядности или даже к преимущественному питанию животной пищей способствовал перераспределению у них сил тяжести через сокращение объема пищеварительного тракта. Трудно допустить, чтобы двуногими стали чисто растительноядные приматы, подобные гориллам с их вечно наполненным огромным брюхом»83. Пестрота природного окружения, частые перемены в географических условиях обитания не дали возможности нашим предкам-рамапитекам переродиться в застывшую, тупиковую ветвь эволюции. Они были должны постоянно приспосабливаться, бороться и совершенствоваться в этом непростом движущемся мире84.
Плиоценовый лес
Апеннины в плиоценовую пору Постоянные колебания окружающей среды вызывали частые перестройки в образе жизни, а это мешало биологическому виду рамапитеков остановиться в развитии и тем обречь себя как систему на исчезновение. Наши прапредки стали чрезвычайно пластичными, универсальными существами, способными совершенствовать себя применительно почти к любым условиям. «Из этого следует, что материальная основа антропосоциогенеза не может быть ограничена лишь биологическими предпосылками. Не только нервно-психическая и анатомо-физиологическая организация непосредственных животных предшественников человека, но природа в целом составляют генетическую предпосылку социального, хотя, разумеется, именно биологическим был тот непосредственный «материал» природы, который дал начало длительному и противоречивому процессу зарождения человечества»85. Современные шимпанзе и гориллы - специализированные виды обитателей джунглей. Они настолько неразрывно связаны со своей природной ячейкой, что не могут из нее вырваться, не погибнув при том. В отличие от них рамапитековый прапредок человека обладал неизмеримо большей степенью универсализации. В организме рамапитека, если рассматривать его как систему, хранился огромный резерв возможностей для совершенствования86. А сейчас попробуем вообразить стаю наших плиоценовых родоначальников. Сразу же оговоримся: в силу крайней недостаточности знаний попытка восстановить жизнь рамапитеков носит чисто предположительный характер. Конечно, при этом мы будем полагать, что жизнь плиоценовых приматов в общих чертах была подобна той, что ведут современные. Тем не менее, нельзя ставить знак равенства между рамапитеками и шимпанзе, гориллами и орангутанами наших дней, ведь это совершенно разные животные. Если же вы наблюдаете в зоопарке поведение шимпанзе, то это отнюдь не означает, что перед вами безусловное повторение поведения ореопитека. А характер сварливого павиана из зоосада никак не прообраз характера дриопитека. Сопоставление может быть только приблизительным. Надо сказать, что современных обезьян все же легче исследовать, чем ископаемых хотя бы оттого, что они предстают перед нами в виде единой, целостной, саморегулирующейся живой системы, существующего организма. А древние приматы должны восстанавливаться по разрозненным и поврежденным окаменевшим костям. Так что всякие аналогии - условны... Рамапитеки жили немногочисленными сообществами - стаями. Постоянного вожака не имелось, самцы часто сменяли друг друга в этой хлопотной роли. Можно допустить, что соотношение мужского и женского полов всегда было приблизительно одинаковым, соответственно, 4:З или З:2. Притом, основная часть самцов рамапитеков находилась в детском и юношеском возрасте. Зрелости достигали немногие. А уж до старости (19-26 лет) доживали и вовсе единицы. Смертность среди самок была чуть ниже. Вложенная в них природой биологическая программа требовала их быть хранительницами генофонда и продолжательницами рода. Они вели более пассивный и осторожный образ жизни, несли меньшие потери, нежели самцы. И тем не менее, их было меньше - сказывалась большая слабость организма, приводящая к большой детской смертности и к гибели во время беременности и при родах. Еще недавно считалось модным приписывать нашим прапредкам самые необузданные и грязные инстинкты, а затем брезгливо отмежевывать от них современный сияющий «венец творения», облагороженный светом христианской добродетели («общечеловечьих ценностей»). Считалось, например, будто рамапитеки были крайне раздражительны и несдержанны в отношениях между собою, будто жестокие драки служили единственным средством разрешения непрекращающихся конфликтов, будто в стае индивидуалистов-тарзанов царил разгул грубейшей физической силы87. Предполагали, что самец, вышедший победителем из всех драк, становился вожаком с замашками, представляющими гибрид поведения матерого «расеянского» уголовного пахана и гитлеровского эсэсмана. Он, якобы, возглавлял гарем из 4-10 самок, а незадачливых соперников изгонял на окраину владений, где те становились добычей хищников. Вожак урывал самые большие и лакомые куски пищи, руководил и обладал всеми самками. Угроза быть свергнутым, будто бы заставляла этого рамапитекового Казанову ревниво оберегать гарем от посягательств собратьев и вообще держаться подальше от других гаремных объединений88. Эта теория даже не стоит критики с позиций системного анализа. Совершенно очевидно, что сообщество, построенное на таких принципах, практически полностью закрывает себе путь для конструктивных мутаций как на уровне отдельных организмов, так и на уровни стаи. Совершенно очевидно также, что предлагаемая модель ведет к консервации и тупику.