Выбрать главу

Еще на рубеже нашей эры с рационалистическими идеями выступал Хуань Тань. Он исходил из того, что все в мире совершается естественно: «То, что родилось, растет; то, что выросло, стареет; то, что состарилось, умирает — это похоже на смену времен года. И желать изменить свою природу, желать идти по иному пути — это такое заблуждение, с которым ничего нельзя поделать»[75].

Хуань Тань, как и живший позднее его Сюнь Юэ, отвергал идею бессмертия души. Сюнь Юэ, в частности, писал: «Начало и конец — это удел [всего сущего], краткое либо долгое бытие — это предопределено [всему сущему]; удел и предопределение неподвластны воле человека». Отвечая на вопрос о возможности стать бессмертным, он говорил, что «вздор это, пустое дело». Шарлатанством Сюнь Юэ называл и алхимию, ибо «природа подтверждает, что создать золото и серебро нельзя»[76].

Ученый Чжан Хэн, исходя из конфуцианского рационализма, отвергал веру в духов, а его современник Ван Фу осуждал увлечение гаданиями, считая это колдовством. В основе его космологии лежало представление об изначальном ци, обладавшем телесной протяженностью, затем разделившемся на чистое и мутное, которые впоследствии превратились в инь и ян. Позднее сформировались небо и земля, и только потом зародилось все сущее, в том числе человек. Те же идеи (в сущности, материалистической натурфилософии) разделял и Чжан Хэн.

Наиболее крупный след в истории древнекитайского материализма оставил Ван Чун, взгляды которого изложены в трактате «Лунь хэн» («Критические рассуждения»).

Краеугольным камнем его учения был принцип естественного развития всего многообразия сущего, выступавший как универсальный, космический принцип: «Вся тьма вещей рождается естественно благодаря соединению жизненной энергии неба и земли, подобно тому как в результате смешения жизненной энергии мужа и жены естественно рождается ребенок»[77].

Ван Чун неоднократно подчеркивает самопроизвольное, естественное зарождение природных вещей и явлений — растений, животных, стихийных бедствий и т. п., противопоставляя свое понимание телеологическому объяснению мира. Целесообразности в природе нет, заявляет он. Мыслитель высказывается на этот счет совершенно недвусмысленно: «Конфуцианцы утверждают: "небо и земля рождают человека, [действуя] с [определенной] целью". Это высказывание ложно. Когда соединяется жизненная сила неба и земли, то в результате естественно рождается человек, подобно тому как от соединения жизненной энергии мужчины и женщины естественно рождается ребенок... Из того факта, что мужчина и женщина рождают ребенка и не стремясь к этому, следует заключить, что небо и земля, рождая человека, также не [действуют] с [определенной] целью. В таком случае человек появляется на свет так же, как рыба рождается в пруду или вши [на теле] человека. Благодаря жизненной энергии [все сущее] рождается и каждый род и вид воспроизводит сам себя (курсив наш. — В. Б.)»[78].

Для доказательства своей идеи об универсальной значимости принципа естественного развития всего сущего Ван Чун обращался и к причудливому строению листьев и цветов, и к разноцветному оперению птиц, и к разнообразию шерсти животных. Объясняя причины появления ложных представлений о сверхъестественности происхождения явлений природы, он рассуждал вполне в духе атеистов нового времени: «Когда столь же естественно происходят изменения природных стихий, то человек трепещет от страха перед ними. Если же объяснить все [как следует], то можно избавить сердце человека от [этой] тревоги (курсив наш. — В. Б.)»[79]. Следовательно, заблуждения людей относительно природосозидающей роли Неба — гносеологического порядка. Достаточно объяснить им истинный характер природных процессов, причину их возникновения, как эти заблуждения будут рассеяны.

Постулируя тезис: «вещи сами собой рождаются»[80], Ван Чун разделял идеи даосской школы. У него можно встретить много суждений созвучных даосским, например: «Источающаяся жизненная энергия не обладает намерением творить вещи, вещи создаются сами собой. Вот это и есть недеяние»[81]. Он сам признавал данное обстоятельство, заявляя одновременно, что, выдвинув принцип «естественности», даосы оказались не в состоянии представить убедительных его доказательств. Свор задачу философ видел в том, чтобы восполнить этот недостаток. Обращаясь к даосскому учению, Ван Чун не ограничился, однако, простым заимствованием, он дал этому учению оригинальную интерпретацию. То, что у даосов было только намечено, у него приобрело законченный вид. «Недеяние» выступало у него как принцип естественного развития мира вещей и явлений, исключающий какое-либо сверхъестественное вмешательство, заранее поставленную цель.

вернуться

75

См. с. 224. Он приводил в этой связи пример с горящей конопляной свечой.

вернуться

76

См. с. 377.

вернуться

77

См. с. 285.

вернуться

78

См. с. 267-268.

вернуться

79

См. с. 286.

вернуться

80

См. там же.

вернуться

81

См. с. 287.