Выбрать главу

Ван Чун решительно отвергал насаждавшиеся конфуцианством религиозные представления о небе. Философ отрицал, что небо обладает божественностью, утверждая, что оно — материально, как и земля, что оно подчинено внутренне присущим ему законам и движется по необходимости. Целеполагающую деятельность неба он отвергал на основании отсутствия у него рта и глаз. Ван Чун рассуждал следующим образом: раз рта и глаз нет у земли, то их не может быть и у неба, ибо они то же самое, что муж и жена. «Если же допустить, — продолжал он, — что небо — это воздух, то воздух — подобие облака и тумана. Как же может [вещество] такого рода, как облако или туман, иметь и рот и глаза»[82]. Справедливо писал автор специально посвященной ему монографии, видный советский ученый А. А. Петров: «В своих трудах Ван Чун доказывал материальную природу неба. Является ли оно твердым телом, подобно земле, или воздухом, подобно облакам и дыму, оно в равной степени неодушевлено и не духовно»[83].

Подобные доказательства, а их у него много, были нужны Ван Чуну для того, чтобы опровергнуть мифологические представления о каком-либо вмешательстве Неба в процесс возникновения и развития вещей и явлений. Никакая иная сверхъестественная сила не принимает участия в формировании многообразия природного мира. Небо не мыслит и не чувствует. В природе нет предустановленной целесообразности. Ван Чун отвергал также тезис о карающей силе Неба. Он утверждал, что, к примеру, появление комет — это естественное явление, всего лишь примета грядущих бедствий, но ни в коем случае не воздаяние за недобродетельные действия и никак не связано «ни с правителями, ни с политическими событиями, ни с системой правления»[84].

Превращение неба в человеческом сознании в божественное начало Ван Чун объяснял тем, что люди изображают его по собственному подобию как отца-покровителя. Небо не может кормить людей; напротив, они понапрасну приносят ему жертвы продуктами питания, которые сами производят.

Ван Чун воспроизводил древнюю натуралистическую идею о самопроизвольном движении природы без вмешательства сверхъестественных сил. По его мнению, борьба взаимопротивоположных сил инь и ян означает не что иное, как проявление естественной первоматерии-эфира (ци) в пяти первоэлементах. Признавая роль последних в формировании конкретных вещей и явлений, Ван Чун вместе с тем возражал против попыток объяснения с их помощью всего многообразия природных и социальных процессов. Так, например, он решительно выступал против отождествления борьбы за существование среди животных с их происхождением от одного из первоэлементов[85].

В области науки Ван Чун не ушел далеко вперед от своих современников, однако на фоне бытовавших в то время представлений высказывал и более оригинальные мысли. Он считал, например, что небо представляет огромный диск, центром которого является северный полюс. Этот горизонтальный диск вращается с востока на запад над четырехугольной землей. Однако прикрепленные к диску светила — солнце и луна движутся по собственным путям с запада на восток. Таким образом, в отличие от своих современников, Ван Чун считал, что движение неба в конце концов увлекает эти светила на запад, уподобляя их, по образному выражению философа, муравьям, ползущим против движения вращающегося жернова. Ван Чун оспаривал мнение, что небо есть вращающаяся наклоненная сфера, так как такое представление не позволяло найти правильное объяснение движения светил.

Ван Чун подвергал решительной критике космогонические мифы. Так, подробно рассмотрев предание о мифическом герое Гун-гуне, в результате удара которого по горе Бучжоу произошло «обрушение небесного свода» (положение спасла богиня Нюй-ва), он пришел к следующему выводу: «Если толковать о том, сообразуясь с законами природы или деяниями людей, то, говоря по правде, весь сказ окажется пустой лишь болтовней (курсив наш. — В. Б.)»[86].

вернуться

82

См. с. 286.

вернуться

83

Петров А. А. Ван Чун — древнекитайский материалист и просветитель. М., 1954, с. 36.

вернуться

84

См. с. 284.

вернуться

85

См. с. 269-271.

вернуться

86

См. с. 273.