У мыслителей, живших при поздней династии Хань, объектом критики является не только правление Цинь Ши-хуана, им становится социальная политика, характерная и для Ранней Хань и режима Ван Мана. Об этом, в частности, свидетельствуют высказывания Чжун Чантуна[7].
Однако далеко не все мыслители были склонны согласиться с мнением о «пагубности» управления с помощью жестоких законов. Одним из них был Лу Цзя, автор трактата «Синь юй» («Новые речения»), который отвергал лишь доведение применения законов «до крайних пределов»[8].
В сущности, за различным подходом к периоду правления династии Цинь скрывались конфуцианский и легистский взгляды на механизм регуляции общественных процессов. Конфуцианцы, как правило, подчеркивали мысль, что в управлении государством важен личный пример правителя. Лу Цзя, например, писал, что «не бывает так, чтобы верхи были человеколюбивы, а низы разбойничали, верхи следовали бы чувству долга, а среди низов шла бы борьба»[9]. Рисуя портрет идеального правителя, Лу Цзя отмечал, что он должен проявлять скромность, умеренность в желаниях, думать о народе, следовать человеколюбию и чувству долга[10].
Оппозиция: «конфуцианство — легизм» относительно содержания и методов социально-экономической политики правящей династии нашла свое яркое отражение в ходе «дискуссии о соли и железе», состоявшейся в 81 г. до н. э. при дворе императора Чжао-ди[11]. Внешне участники дискуссии обсуждали сугубо конкретный вопрос — судьбу государственных монополий на соль, железо и вино. Однако в действительности в ходе полемики затрагивались более широкие проблемы — средства финансирования государственной казны и в связи с этим ориентация экономической политики, субординация различных отраслей народного хозяйства, или, другими словами, какой вид материального производства следует считать основным занятием членов общества; методы государственного управления и в связи с этим средства, обеспечивающие нормальное функционирование всех элементов общественной структуры; какими должны быть основные контуры внешней политики.
Для рассуждений конфуцианцев было характерно неприятие государственной монополии. Свою позицию они аргументировали ссылками на необходимость всемерно развивать «основное занятие» — земледелие и ограничить неблагоприятное влияние увлечения «второстепенным занятием» — торговлей. Самым парадоксальным было то, что их предложения, по существу, вели к поощрению торговли. В этой связи следует сказать, что ханьские мыслители сознавали важность существования различных видов производственной деятельности. Сыма Цянь, например, полагал, что разделение труда, появление разнообразных профессий порождено естественными причинами[12]. Отдавая дань традиционному мнению о приоритете земледелия и ткачества над торговлей и ремеслом, он вместе с тем отмечал, что заслуживают поощрения и те люди, которые занимаются недостойными с общепринятой точки зрения занятиями, ибо они «честно отдавались одному делу»[13].
Оппоненты конфуцианцев — легисты в ходе упоминавшейся дискуссии настаивали на регулировании государством экономической жизни страны и поэтому считали необходимым сохранить монополию на соль и железо, а также контроль над перевозками товаров. Свою точку зрения они мотивировали необходимостью пополнения государственной казны.
Противоположные мнения высказывали участники дискуссии и относительно характера внутренней и внешней политики: конфуцианцы выступали против «опоры» на законы, за применение «гуманных» методов управления, подвергали критике увлечение военными акциями, осуждая в этой связи стремление циньских императоров к чрезмерным территориальным захватам[14], а легисты считали, что создание сильного централизованного государства возможно лишь путем использования законов, одновременно они призывали к созданию мощной армии и расширению территории Китая, т. е. другими словами к внешней экспансии.
В сущности, «дискуссия о соли и железе» представляла собой продолжение спора, начатого еще при Цинях, на тему о том, что должно лежать в основе регуляции всех общественных отношений — мораль, сила нравственного убеждения или закон, система наказаний. Согласно представлениям конфуцианцев, только принципы морали — гуманность («человеколюбие», «человечность»), справедливость, долг, а также ритуал и музыка могут обеспечить стабильность государства[15], социальный статус человека определяется его нравственным обликом, а не материальным положением[16].
13
См. с. 107. Однако далеко не все мыслители ханьского периода занимали в этом вопросе подобные позиции.