Кто знает, что готовность пожертвовать собой ради выполнения долга есть основа поддержания жизни?! Кто знает, что готовность тратить [деньги] питает богатство?! Кто знает, что любовь и уважение [к людям], уступчивость и покладистость составляют основу спокойствия?! Кто знает, что [соблюдение] ритуала и [выполнение] долга умиротворяют чувства [людей]?! Поэтому, когда [человек] видит лишь жизнь и стремится сохранить ее любой ценой, он непременно умрет; когда [человек] видит лишь выгоду и стремится получить ее любой ценой, он непременно понесет ущерб; когда [человек] ради своего спокойствия ленится и трусит, он непременно попадет в опасное [положение]; когда [человек] ради своего удовольствия дает волю чувствам, он непременно погибнет. Поэтому тот, кто сосредоточивается на соблюдении ритуала и выполнении долга, добивается двух [результатов][51]; тот же, кто сосредоточивается на своих чувствах, теряет [и то и другое]. Поэтому конфуцианцы стремятся к тому, чтобы человек добился двух результатов, а моисты хотят, чтобы он потерял и то и другое, — в этом и состоит разница между конфуцианством и [учением] Мо-цзы.
Ритуал имеет три основы: небо и земля — основа существования, предки — основа рода, правитель-наставник — основа порядка. [Действительно], если бы не было неба и земли, как бы было возможно существование? Если бы не было предков, откуда бы тогда [люди] вели свое происхождение? Если бы не было правителя-наставника, кто бы приводил в порядок [Поднебесную]? Недостаток любой из трех [основ] делает невозможной спокойную [жизнь] людей. Отсюда видно, что ритуал [предполагает] следование небу наверху, земле внизу, почитание предков и уважение к правителю-наставнику. Таковы три основы ритуала.
Ваны [почитают] Великого предка как небо, и чжухоу не смеют осквернить его кумирни[52]; ученые и сановники [также] имеют своих неизменных [на протяжении поколений] великих предков — таким образом поклоняются началу. А поклонение началу есть основа [утверждения] добродетели. [Право совершать] жертвоприношения небу принадлежит лишь сыну неба, жертвоприношение на алтарь земли могут совершать лишь чжухоу, носить траур [по умершим] — лишь ученые и сановники; таким образом достигаются различия, при которых достойные уважения уважаются, достойные презрения презираются, большое остается большим, а маленькое — маленьким. Поэтому правитель всей Поднебесной поклоняется семи поколениям [предков], правитель одного царства — пяти, [сановник] — владелец земли, с которой поставляются пять боевых колесниц, — трем, владелец земли, с которой поставляются три боевые колесницы, — двум[53]; тот же, кто кормится [физическим] трудом, не должен иметь своих храмов предков. Таким образом, достигается различие в степени заслуг: когда они обширны, приносимые ими милости велики; когда они незначительны, приносимые ими милости малы.
Во время великого жертвоприношения на высокое место ставят сосуд с чистой водой, на жертвенный стол — сырую рыбу, а впереди всего — [пресный] суп из мяса: в этом проявляется уважение к первоначальной пище. Во время сезонного жертвоприношения на высокое место ставят сосуд с чистой водой, однако [потом] употребляют вино и спиртные [напитки], впереди всего кладут [метелки] гаоляна и клейкого проса, однако [потом] едят рис и просо. Во время ежемесячных жертвоприношений[54] суп из мяса только пробуют, но деликатесы уже едят — так воздают должное первооснове и в то же время приближаются к обычному употреблению [пищи].
51
52
53
Согласно установившемуся обычному праву эпохи Чжоу, сановники, владевшие землей, обязаны были поставлять двору правителя царства определенное количество боевых колесниц с воинами: пять колесниц поставляли владельцы пяти
54