Первый из них прославился даром слезоточения: «никогдаже ему ланиты своя сухы имети: глаголют бо его не токмо в молитвах особных источникы слезам испущати ему, но и посреди собраниа слезити, и хлебы творящу, и беседующу к нему абие восплакатися и удержаниа слезам не имущу» (с. 48). Видимо, в монастырях иосифлян «слезный дар» почитался особо, поэтому и в Волоколамском патерике он неоднократно становился объектом поэтизации. Этим даром обладал, например, старец Евфимий, который «ничесоже ино не делаше, точию слезам прилежа и коленопреклонению» (л. 1З об.), и другой «старець стар» из монастыря Пафнутия Боровского, что «слезы теплы без щука испущаше» (л. 36). И в Житии Иосифа, и в Патерике поэтизация слезного дара происходила с помощью введения в рассказ элементов религиозной фантастики, «освящалась» либо божественным светом, исходящим от алтаря во время службы, либо способностью героя на общение с «горним миром», например, через видение умирающему Ионе Главе богородичной иконы. Однако в Патерике дар слезотворения утверждался как самоценный и не сопрягался с другими добродетелями героя: подвигом трудничества на поварне, помощью больным «трясовицей». Это соответствовало жанровому канону, который требовал от «списателя» патерика предельного стяжения биографии героя, выделения одного-двух эпизодов его жизни, раскрывающих черту-доминанту в образе святого.
Таким образом, ранние редакции агиографических произведений писателей-иосифлян готовили появление Волоколамского патерика, который, в свою очередь, оказал влияние на состав, содержание и поэтику поздних редакций житий Пафнутия Боровского и Иосифа Волоцкого.
Историю создания Волоколамского патерика связывают с именем древнерусского писателя и изографа Досифея Топоркова, «сродника» и сподвижника Иосифа Волоцкого. Евгений Болховитинов сближал Досифея Топоркова с Досифеем Новгородским, создавшим жития и похвальные слова святым Соловецкого монастыря. Против отождествления двух писателей конца XV — первой половины XVI в. выступал уже Филарет Гумилевский, считавший Досифея Топоркова племянником Иосифа и его первым биографом. Этому же Досифею позднее В.О. Ключевский приписал «малоизвестные воспоминания об Иосифе и его учителе Пафнутии», то есть Волоколамский патерик[629]. Свод сведений о Досифее Топоркове, крайне скудный в работах ученых XIX в., до сих пор не может претендовать на полноту и точность. В нем, как и в произведениях агиографа, много «биографических гипотез» и допущений.
Самым обстоятельным исследованием жизненного и творческого пути Досифея является работа А.Д. Седельникова «Досифей Топорков и Хронограф», где, в частности, определяется круг источников сведений о писателе[630]. Во-первых, это авторский список Патерика, который до 1941 г. хранился в Волоколамском музее под № 17/664; предисловие и послесловие к Синайскому патерику редакции Досифея[631]; пометы и записи Досифея Топоркова на книгах, переписчиком или владельцем которых он был. К числу последних относится, например, вкладная Досифея в тверской Савватиев монастырь, в которой названы имена родителей писателя в иночестве — Евфимий и Юлия — и сообщалось, что сам он «старец Иосифов», то есть монах Иосифо-Волоколамского монастыря. Величина вклада свидетельствует о состоятельности Досифея: он дал в Савватиев монастырь — «по родителех по своих» и для поминовения брата Ивана, а после смерти и себя — «две книги Бытейские в десть», «три иконы Деисус», «патерик Синайской да пять рублев денег»[632]. Богатый вклад Досифея в Савватиев монастырь можно объяснить либо тем, что здесь его отец принял монашество и умер, либо тем, что сам Досифей являлся постриженником этого монастыря. Косвенным свидетельством пребывания Досифея Топоркова в тверском Савватиевом монастыре может служить владельческая запись в рукописи ГИМ, Епархиальное собр. № 357 (Волоколамское собр. № 536) третьей четв. XV в. (водяные знаки: Брике, № 2784 — 1453—1454 гг.; типа Брике № 3855—3859 — 1415—1458 гг., № 13008 — 1452—1482 гг.): «А се соборник и писмо и собрание старца и отца нашего Иосифа. А вынесл его из монастыря Досифей и прислал его ис Саватиева. Соборник Скитцкой». Предыстория создания этого сборника, видимо, связана с пребыванием Иосифа в Твери перед пострижением его в монахи (ок. 1460 г.) или накануне основания Успенского монастыря на Волоке Ламском (кон, 70-х годов XV в.). Таким образом, можно предположить, что тесные связи с тверским Савватиевым монастырем у Досифея Топоркова устанавливаются не к концу жизни, как пишет в статье о нем Р.П. Дмитриева, а значительно раньше, в начале иноческого пути.
629
Ср.:
630
Седельников А.Д. Досифей Топорков и Хронограф // Изв. АН СССР. Отд. гуманит. наук. Сер. VII. Л., 1929. № 9. С. 755—773, а также обобщающие работы последних лет:
631
Тексты опубликованы в:
632
ГИМ. Собр. А.С. Уварова № 1807. (356). 435. Л. 35об. Перв. пол. XVI в. (водяной, знак: Брике, № 11600 — 1512—1565 гг.). Фотокопия вкладной в: